Не нужно больше готовить Марку еду, стирать его вещи, содержать чистоту в квартире... Работать удаленно можно из любой точки мира, поэтому я могу взять дочь и поехать куда угодно, пока у нее летние каникулы.

Мне нужно сменить обстановку. Во время отъезда я смогу не коммуницировать с Марком. Не будет случайных встреч, звонков по поводу дочери… На время я смогу вычеркнуть его из своей жизни. И, вероятно, это лучший способ поскорее пережить боль, остыть и смириться с разрывом.

Через три часа я, наконец, добираюсь до маминого дома. Стучусь, а через мгновение слышу за дверью топот детских ножек.

─ Мама! ─ радостно вскрикивает Лиза, открыв дверь, и тут же бросается меня обнимать.

─ Привет, моя сладкая, ─ целую дочь в макушку и глажу ее длинные мягкие волосики.

─ Хорошо, что приехала, ─ отзывается мама, намекая на перспективу долгого разговора.

А вот о том, что мама выклюет мне весь мозг, я и не подумала, когда ехала сюда.

Лиза тащит меня на кухню, сажает за стол и придвигает ко мне тарелки с блинами и вареньем из свежей клубники:

─ Угощайся. Очень вкусно!

─ Спасибо, ─ улыбаюсь я, целую дочь и тянусь за блином.

─ Она еще не поела нормальной еды, ─ строго произносит мама, обращаясь к Лизе. ─ Вот когда поезд, тогда и угостим ее блинами с чаем. И ты тоже садись с ней покушай за компанию.

─ Ладно, ─ поникшим голосом отвечает Лиза и садится напротив меня.

─ Я не буду есть, мам, ─ отзываюсь, но ей будто все равно, потому что она уже наливает в тарелку суп и останавливаться не собирается.

─ Какой ты пример ребенку подаешь? ─ хмыкает она и со звонок ставит передо мной тарелку с едой. ─ Правила для всех одни: сначала еда, потом сладкое.

Желание уехать поскорее возрастает все сильнее. Но придется потерпеть, я ведь уже Лизе пообещала.

А мама, как всегда, в своем репертуаре. Ее мнение ─ единственно верное. И ей совершенно плевать, что я уже взрослая женщина и воспитываю восьмилетнюю дочь. Она по-прежнему живет в мире, в котором я должна беспрекословно ее слушаться. И этим она просто сводит меня с ума.

Лиза начинает рассказывать о тех нескольких днях, что она провела у бабушки, и трещит об этом без умолку, пересказывая чуть ли не все, что с ней произошло.

Порой ее разговорчивость меня немного утомляет, хочется сделать паузу и просто послушать тишину. Но сегодня я с интересом слушаю все, потому что успела соскучиться. А еще это несказанно спасает меня от разговора, которого так жаждет мама. Она то и дело придумывает Лизе какие-то задания, чтобы остаться со мной наедине. Но дочь везде тащит меня за собой, и я не сопротивляюсь.

К ночи Лиза отрубается в моих объятиях, едва успевает лечь в постель. Дожидаюсь, когда она покрепче уснет, вытаскиваю свою руку из-под ее головы и тянусь к ночнику, чтобы выключить свет. И словно по заказу в этот момент в комнату входит мама.

─ Пошли со мной на кухню, ─ шепчет она тоном, не терпящим отказа.

Вздыхаю и поднимаюсь с постели. Она ведь все равно не успокоиться, и лучше поговорить сейчас, чтобы не оттягивать неприятный момент и не содрогаться каждый раз, когда она будет мне звонить.

На столе стоят две чашки с чаем. Мама уже сидит за столом в полной боевой готовности выносить мне кукушку. А я недовольно поджимаю губы и располагаюсь напротив нее.

─ Что ты хочешь снова услышать, мам?

─ Ты с Марком уже общалась? ─ прищурившись, спрашивает она. ─ Я говорила с ним.

─ Да, я в курсе, что ты с ним общалась, ─ вздыхаю. ─ Именно за этим он мне сегодня и позвонил. Он был крайне недоволен и просил передать тебе, чтобы ты больше не названивала ему. Мам, ну я же просила тебя не вмешиваться. Зачем ты все равно влезла? Твой звонок ничего не изменил, только сильнее раздраконил Марка, и он из-за этого на меня сорвался.