Муж спокойно мог меня обнять при друзьях. Он не избегал публичных проявлений чувств.

Мелочи, которые для многих обычные. Но для моих родителей это был бы удар.

А мы делали так, как было удобно нам. Да простит нас Всевышний.

- Плохо думать о муже нельзя, - порицает меня отец, - и говорить тоже. Если придумала...

- Не придумываю, пап. Он ведь... Всё правда.

- Ясно. Значит, завёл другую женщину?

- Да. Не вторую жену! Любовницу, пап. Я... Как я могу жить с тем, кто традиции не чтит?

Я лицемерка. Нельзя так говорить. Я ведь сама далека от идеала. Но сейчас скажу всё, чтобы папа занял мою сторону.

Я ведь не вру. Недоговариваю только. Но всё, что говорю, это правда. Марат так поступал.

Просто мы во многом вместе от этих традиций отходили.

- Дочь у него? - уточняет папа, хмурится недовольно. Я киваю. - Я поговорю с твоим мужем, Ясмин.

- Про развод? - аккуратно уточняю я.

- Зачем развод?

- Но ребёнок...

- Девку же родили ему. Это не считается.

Я кусаю губу. Обидно это слышать. От отца, у которых две дочери. Режет больно.

Я наклоняю голову. Прячу за волосами пылающие щёки.

Я знаю, что отец всегда хотел сына. Но не получился. И папа был недоволен этим.

- Сына ему родишь, - отец словно приказывает. Как если бы я это контролировать могла. - И всё решится. Первого сына родишь, наследника. Марат это оценит.

- Но... У него другая.

- За это не волнуйся. Я с ним сам поговорю, всё улажу. Наставлю на путь истинный. Свою любовницу он бросит, покается. Всё у вас хорошо будет.

- Пап, какое хорошо? Он же предал меня. Пошёл на сторону. Привёл внебрачного ребёнка.

- Радуйся, что одного привёл!

Папа бьёт ладонью по столу. Резко поднимается на ноги. Я сжимаюсь от громких звуков.

Со страхом поднимаю на него взгляд. Отец выглядит злым. На меня.

- Любовница это не жена, - цедит он сквозь зубы. - Ты сколько в браке, Ясмин? Не слышу.

- Пять лет.

- Пять лет! За столько времени ни одного ребёнка не родила. Лучше бы мужа благодарила, что он не отказался от тебя. Кому нужна жена, неспособная даже родить?

Слёзы брызгают из глаз. Горячими ручейками стекают по лицу.

Сначала Марат, теперь отец. Это ковыряет раны в душе. Те, что и так каждый день болят.

Но я же... Я не инкубатор! Не главная моя задача другой рожать.

Вот, у некоторых их совсем нет. И живут же как-то. Счастья у них от этого не меньше.

- Я разведусь! - глотая слёзы, спорю я упрямо. - Я не буду с ним жить, пап. Пожалуйста, поддержи меня.

- Совсем распоясалась. С отцом спорит. Плохо тебя муж воспитывал. Но это исправить можно.

Я понимаю, что с отцом спорить бесполезно. Глупо изначально было.

Но на кого мне надеяться, как не на родителей? Куда идти вечером, если у меня ничего нет.

- Дай мне ключи, - прошу я, борюсь с рыданиями. - И я уйду.

- Какие ещё ключи, Ясмина? - отец мрачнеет.

- О-от ячейки в банке. Там ведь мой махр. Я хочу забрать ключи.

Каждое слово даётся мне с трудом. Я не могу с отцом спорить. Неправильно это.

Но то, что он предлагает... Ещё хуже.

В восемнадцать меня мало волновал махр. Его судьба. Марат подарил, родители были довольны, это ведь главное.

Махр отнесли в банковскую ячейку. А ключи отец оставил у себя. Сказал, что так надёжнее. Я не потеряю, не отдам кому-то случайно.

И я согласилась. У меня семейная жизнь начиналась, не до того было. Теперь я понимаю, как глупо поступила.

А из оправданий - только влюблённость и возраст.

- Иди к себе, - отмахивается отец. - Не говори глупостей. Пока наказания не заработала.

- Но, пап... Я хочу получить ключи. Ты не можешь их забрать себе.

- Как заговорила. Это тебя в твоём университете учат? Отцу перечить? Не зря я говорил Марату, что не стоит тебя отпускать. Дома сидела бы, может, умнее бы была.