Держаться на Эйзе требовалось за драконьи рога – огромные и довольно скользкие наросты на шее. Я выбрала самые удобные, однако во время движения оказалось весьма непросто не потерять равновесие. Теперь я понимала почему Александр строго настрого запретил мне пока что взлетать в воздух. Оттуда я уж точно бы сверзилась со свистом.

Я напрягалась так, как еще никогда: ни на балете, ни на йоге, ни даже при родах.

Зато, когда Александр помогал мне слезать с дракона, сказал:

– Вы первая из всех всадников, и мужчин, и женщин, кто ни разу не упал на первой тренировке! Я такого еще ни разу в жизни не видел! Примите мое искреннее и огромное восхищение.

Я дико смутилась, начала хихикать не к месту, и княжич добавил:

– Вы по-настоящему удивительны и полны сюрпризов. Сильная и хрупкая внешне, со стальным стержнем в характере, раз подчинили себе такого дракона, как Эйзерхан. И, к тому же, с потрясающей физической подготовкой. Поверьте, вы будете блистать при дворе. Надеюсь, вы оставите мне хоть один танец? Понятно, что у Тарлана огромное преимущество и он первый может вас приглашать.

– Конечно я оставлю вам танец! С радостью! Надеюсь, я обязана танцевать не только с Тарланом?

– С придворными княгиня танцевать не должна. Это совершенно против правил и этикета. Но с мужчинами из императорской семьи – запросто. Поэтому я вас и приглашаю на танец заранее. У меня и в мыслях не было вас скомпрометировать.

– Ну и отлично! Проводите меня во дворец?

– Конечно!

Александр подал мне руку. Краем глаза я заметила, как Тарлан стремительно спускается на своем Кохгане, и поторопилась скорее зайти в здание. Совершенно не хотелось опять выслушивать от княжича сомнительные комплименты и прочие колкости. Впереди бал и мне все это еще предстоит в полной мере. Надо сделать хотя бы недолгую паузу в наших на редкость горячих и «деликатных» отношениях. В смысле, мы постоянно жарко спорили и ссорились.

Первым делом, добравшись до зеленых покоев, я рванула навестить своего Матвея. Сердце было не на месте, что мой сынишка остался в незнакомом месте с незнакомыми девушками. Хотя Эйз убеждал, что они – самые лучшие, и я могу доверить Гульнаре с Лейсан Матвея без малейших вопросов и сомнений.

Сынишка играл с гувернантками в прятки. Заметив меня, подбежал и обнял.

Я, как оказалось, дико соскучилась. Прижала ребенка, и пару минут наслаждалась. Гувернантки почтительно остались поодаль и не мешали нам с Матвеем миловаться-общаться.

– Малыш, мне придется еще отправиться на бал… Ты точно выдержишь тут один с воспитательницами? – уточнила я после всех наших нежностей.

– Конечно, мамочка! Иди и повеселись!

Я тоже немного с ним поиграла, чтобы у Матвея не складывалось ощущение, что я реально бросила его из-за бала.

Я улыбалась, вспоминая тренировку с Александром и Эйзерханом, а затем – и приятное общение с сыном.

Наконец, я собралась и принялась мыться. Мочалка была непривычно мягкой, сделанной из какой-то интересной губчатой материи. Пришлось, как следует, нажимать на нее и с усилием тереть. Дойдя до живота, я остановилась и принялась пытливо себя разглядывать.

Это еще что за черт?!! Бред! Ерунда!

Я и так и сяк изворачивалась, чтобы свет падал под разным углом. Но результат наблюдений оставался все тем же.

Я стряхнула с себя пену, осторожно вылезла из ванной и приблизилась к зеркалу. Слава богу, на дальней стене огромного помещения нашлось нужное – от пола до потолка.

Еще какое-то время я рассматривала себя, крутилась, отходила и приближалась.

Наконец, забралась в ванную в полном недоумении.