− Я подумаю, - отвечаю уклончиво.

Слава Богу, с Олегом я могу не притворяться. А ещё могу сходить с ним в ресторан для того, чтобы просто позлить Хмельницкого. Разузнать о нём побольше.

− Тогда… позвони. – Протягивает визитку.

Белоснежную, с какими-то золотистыми вензелями, которые, видимо, показывают его достаток и материальное положение.

− Хорошо, - прячу прямоугольник в карман.

И дверцей хлопаю.

Направляюсь к подъезду Евы понимая, что, не смотря на наши разногласия, просто не могу больше никому довериться.

И в домофон звоню.

− Мой руки, и на кухню проходи, - подруга обнимает меня с порога.

Не припоминает мне побег из парка. Выглядит собранной и какой-то усталой.

И мне даже стыдно становится, что я так быстро сбежала, оставив её с грудничком посреди снежной каши.

− Саша не будет против моего визита? – Оглядываюсь по сторонам.

И выдыхаю с облегчением, когда Ева непринуждённо взмахивает лапкой.

− Нет, он в Хибиногорск свой улетел. Там какие-то проблемы с отелем, отправился разруливать.

Ставит передо мной блюдо с блинчиками. Садится напротив, подперев подбородок ладошками.

Смотрит с интересом.

− Расскажешь?

− В общем… - Запинаюсь. А ещё аллею как школьница при этом. – За эти два часа меня дважды позвали на свидание. Два мужчины.

− Хмельницкий? – Брови Евы подлетают к потолку. Агрессивно. С яростью.

− Нет. Он тут ни при чём. – В моём голосе слышится сталь.

И я сама пугаюсь такой реакции. Неужели я так и не смягчилась по отношению к Артёму? Не простила ему измены?

− Таааак… - Блондинка начинает барабанить пальцами по столу. – А кто?

− Михаил и Олег. – Выдыхаю, при этом глупо улыбаясь.

Сумбурно и сбивчиво рассказываю подруге о том, что произошло. Не могу спрятать улыбку.

Ощущаю себя привлекательной и интересной. Роковой обольстительницей.

И чувствую себя при этом хорошо.

Подруга слушает о моих новых знакомых, склонив голову на бок. Сворачивает блинчик трубочкой, опуская его в сметану.

Причмокивает губами с наслаждением.

А я не могу не отметить, как она изменилась под воздействием Саши. Стала спокойнее и хозяйственнее.

Женственнее.

− Это здорово, - наконец, резюмирует. – Думаю, это даже важно для тебя. А то ты снова погрузилась в своих школьников. А тебе нужно личную жизнь устраивать.

− Да… - Сомнение гложет изнутри. Не даёт вздохнуть нормально. – Но, Ева, ты не забыла, что я беременна?

− Нет. – Блондинку, кажется, совсем не трогает этот факт. – Ничего страшного в этом не вижу.

− А я вижу. – Опускаю голову.

Кладу руки на живот. Понимаю, что не смогу ни с кем сблизиться в своём положении.

Сама не смогу. А мужчина…

Кому нужен чужой ребёнок? Пусть даже ещё не родившийся.

− Ну, погоди. – Тонкие пальчики аккуратно ложатся на моё плечо. Сжимают кожу. – Тебя же пригласили просто на свидание. Почему бы и нет?

− Я не знаю. Это… как-то нечестно.

− Брось! – Ева фыркает.

Встаёт из-за стола, подливая мне в чашку ещё кипятка. Смотрит с такой снисходительной улыбкой.

Как на неразумного ребёнка.

− Ты не должна ставить на себе крест. Ты молодая, красивая, образованная. Разумеется, что рядом с тобой будут виться мужчины. Ты не сможешь этого избежать.

− Но мой малыш.

− А если мужчина окажется не таким парнокопытным, как твой бывший, то вполне сможет полюбить твоего ребёнка. – Доводы Евы стелются елейно на израненную душу.

Действуют успокаивающе.

И мне ничего не остаётся, как кивнуть.

− Так что, давай, определяйся, кто тебе нравится больше? – Глаза подруги загораются.

И вот, снова и не было всех этих неурядиц в жизни. Всё как раньше, как будто мы всё те же юные девчонки, обсуждающие первые поцелуи…