— Чао, куры!

— Бебелова, — коверкает мою фамилию, усмехаясь. — Тебе что сказали? Чтобы отпустить тебя, нужен паспорт. Где твой паспорт, Бебелова?

Да. Круговорот в бюрократии такой: тебя сажают до выяснения обстоятельств. А чтобы их выяснить, нужен паспорт. А паспорт в квартире, там, где Руслан. Руслана я видеть не хочу. Поэтому сижу тут и жду у моря погоды, лишь бы не звонить ему.

Глупо? Знаю…

— Ну что молчишь, Бебелова? Звонить мужу пойдешь?

— Нет мужа, — брякаю я и отворачиваюсь.

— Кольцо есть, мужа нет. Дело ясное, что дело темное. Ладно, Бебелова, загорай пока тут, разберемся с тобой.

Опускаю взгляд и смотрю на кольцо. Пальцы налились отеком, и теперь кольцо не снимается. Сволочь.

— Подождите! — тоненьким голоском произносит Аделия. Встает, походкой от бедра подходит к клетке, просовывает сквозь прутья руку и кладет ее на предплечье полицейского. — Мне обещали один телефонный звонок. Могу я позвонить, товарищ майор?

Есть такие женщины в наших селениях — за один взмах их ресниц мужчины могут развязать войну. Аделия именно из таких, потому что майор откровенно стекает в собственные штаны. И вот вроде должно выглядеть пошло: подошла, губы облизала, руку положила, ан нет. Нежно, чувственно получилось. Так, чисто по-женски. Мне такому учиться и учиться.

— А вы?.. — севшим голосом спрашивает он, с интересом рассматривая Делю.

— А я Аделия Виссарионовна Дигай.

— Паспорта тоже нет с собой? — подобравшись, спрашивает полицейский.

— Нет, — грудной вдох и губки поджатые. — Я уже объясняла капитану, который нас привез: я была на пробежке, с собой только телефон, но его конфисковали. Мне очень нужно позвонить, сообщить своим родным, где я.

— Идемте, Аделия Виссарионовна, — произносит он на выдохе.

— Можно просто Деля, — кокетничая, говорит она.

Все уходят, а я ложусь, потому что сил сидеть не осталось. Неустанно кручу на пальце кольцо, пытаясь его снять, но это очень больно.

Палец покраснел и опух еще сильнее. Отбросив последнюю попытку, прикрываю глаза.

Не знаю, сколько проходит времени, по ощущениям вечность, но возвращается Деля и садится рядом со мной:

— Я дозвонилась до своего жениха, он приедет и спасет нас.

— Меня не надо спасать, — севшим голосом говорю я.

— Почему? — удивленно спрашивает девушка. — У тебя что-то приключилось, да?

— Да. — И неожиданно я вываливаю на нее, как на случайного попутчика, все, что у меня сокрыто в душе. — Сегодня я видела своего мужа с другой женщиной. У них сын. Нашему ребенку было бы столько же, если бы не выкидыш несколько лет назад.

— Мамочки! — шепотом говорит она. — А это точно его ребенок?

— Точно. Они похожи как две капли воды. Ошибки быть не может.

— Сонь, как ты сейчас? Очень больно? — аккуратно спрашивает она.

— Нет, Дель. Вернее, да. Мне больно. Но это боль не из-за предательства в целом, а из-за того, что он уехал к другой, когда мне было очень плохо. Понимаешь?

— Да, — серьезно кивает она и деловито выносит вердикт: — Ты его не любишь.

Смотрю на ее задумчивое выражение лица:

— Мне казалось, что люблю.

— Нет, Сонь. Тебе больно не из-за самого предательства, а из-за жалости к себе. Это несколько другое. Но так даже лучше. Что будешь делать?

— Разводиться, — вздыхаю я.

— Это правильно. Ты молодая и красивая, еще обязательно найдешь свое счастье. Хочешь, попрошу у своего жениха контакты хорошего адвоката для развода? Мой жених знаешь какой? Он может все, — произносит так гордо, что я даже завидовать начинаю.

— Нет, — улыбаясь, отвечаю я. — Мне от мужа ничего не нужно.

— Ну как хочешь, — пожимает плечами она. Но ты не думай, мой жених тебя тоже спасет, я договорилась.