Но когда на него обрушился камнепад улыбок, внимания, умных разговоров, поощрительных взглядов ее и завистливых - окружающих мужчин, отказаться от этого оказалось просто невозможно.  Это знакомство обещало стать приятным, но заходить дальше он не собирался – и он и она были в браке.

7. Глава 7

  Потом, вспоминая, как все начиналось, Вадим задавал себе один-единственный вопрос – зачем?  Вернее, изъяснялся он сам с собой исключительно матом – других слов не было.  Затянуло… опоздал разорвать это наваждение.  Кайфовал от внимания исключительной женщины, тянул время под надуманным предлогом, что хочет узнать ее, как человека. Неплохого, к слову – она умела дружить, и для своих делала все возможное.  Умна, талантлива, многосторонне развита, замечательная собеседница и, он был уверен – исключительная любовница. 

   Да ей и не нужно было что-то уметь – просто отдать свое тело в руки мужчины. Даже безмолвная, в роли резиновой куклы, она и тогда была бы восхитительна, потому что случай как раз тот, когда любят глазами.  Но он тянул с решением.  Никогда не инициировал встречи сам, а ожидал ее шага – не навстречу, а вдогонку.  Чего уж, ожидал с предвкушением и чувством превосходства, даже чуточку гордясь собой - не потерял контроль, не поддался безоговорочно ее чарам, и даже не делает вид, что не понимает прозрачных намеков… 

   Он никак не отвечал на них, только молча смотрел ей в глаза… любуясь ими, наслаждаясь их  выражением – находил в них такое же любование.  Чего добивался?  Влюбить в себя и проучить? Не думал тогда об этом. И сам не заметил, как запутался в этой паутине умопомрачительных запахов, нежных взглядов, душистых легких прикосновений, интимного шепота…

   Это возбуждало, давало почувствовать себя в какой-то нереальной игре, гнало кровь и теребило нервы.  Немного еще потянуть, еще чуть-чуть посмаковать незнакомые ощущения, а потом закрыть вопрос – жестко и окончательно.  Потому что бегать от жены к любовнице он не собирался – это было бы мерзко и мелко, а еще – противно его принципам.  Он специально игнорировал попытки Елены делать их встречи тайными, а значит – интимными.  Назначал их в людном месте – раз или два в неделю.  И на любой сторонний взгляд, не было в них ничего криминального – легкое, доброжелательное общение, приятный разговор.  Ни интимных касаний, ни поцелуев… Разве что взгляды?

    Случайно увидев их вместе, Слав сразу поплыл, осоловел…   Потом интересовался статусом их отношений, на что Вадим честно ответил:

-  Пока не уверен.  Пойму – обязательно скажу.

-  Ну, обращайся… - хмыкнул тот, - если нужно прикрыть.

-  Тогда оба эти выходные – после обеда.  Кажется, Елена что-то говорила о выставках.

-  Понял!  Пока еще за ручку водишь?  Понимаю… она стоит любых усилий - дурманящая женщина. 

    Вадим еще несколько раз пользовался предложением друга, невозмутимо врал Ксюше, искусно изворачивался, изощряясь во лжи и даже по собственным ощущениям опускаясь все ниже.  Но пока не мог отказать себе в удовольствии видеть Елену.  И случилось то, чего и опасался – втянулся в эти недоотношения.  Хватило двух месяцев.

   И он задумался – а что, если вот это и есть настоящее?  А он давит его в себе виной перед Ксюшей, мыслями о своей семье и опыте родителей.  Но и все это, и даже Яська со своим горшком пока что не перетянули окончательно чашу весов на себя.   

  Это было, как наркотик – испытывая безумное и бесстыдное желание, удерживать тот самый чувственный голод на самой острой грани – как в рассказе Джека Лондона.  Но не с желанием удержать любовь, а тупо цепляясь за остатки мужского достоинства в себе, привычные принципы и исходя из своего понимания верности: пока не переспал – не изменил.  Хотя, по сути, он уже предавал Ксюшу – обманывая и обделяя вниманием. И даже обкрадывая, лишив ее близости.