Когда Аня продолжила стоять на месте, как статуя в центре города, которую постоянно обсирают голуби – поняла, ситуация непростая. Даже мысль в голове проскользнула, что Анька как раз носит трусы размера “Икс эс”. Но если это так, то поступок подруги низкий. Смсками сообщить о предательстве – оригинально, но я же не оценю и она знала об этом!

Вадьку увидела на кухне уже через минуту. Сидел на стуле и пил чай павлин не общипанный. Застыв в дверном проёме, пару секунд приходила в себя. Если днём мне казалось, что муж ткнул меня мордой в дерьмо, то сейчас поняла, что показалось. Он не ткнул меня мордой, он искупал меня в этом дерьме вместе с Анькой!

Прочистила горло, и Вадим дёрнулся на стуле. Смотрел на меня неотрывно, прижимаясь спиной к стене. А я хотела стукнуть его бутылкой “вискаря”, но не стукнула – жалко стало “вискарь”, мне его один клиент презентовал, хвастался, что привёз откуда-то из-за бугра, мол, отборное пойло и кучу бабла стоит.

– Тоня, – ожил мой ненаглядный и, будто выскочив из засады, рядом с мужем появилась змеюка подколодная – та, которую я пригрела на свою “удачу”.

– Так-с… – начала я, но замолчала, увидев, как Анька взяла Вадика за руку. Крепко! От увиденной картины мой желудок издал жалобное урчание. Только бы не блевануть тут при всех, хотя очень хочется. Противно, будто мне подсунули на завтрак протухшее яйцо. Но я совладала с собой и выдала ровным тоном, хотя очень хотелось кричать от боли: – Добрый вечер, голуби мои сизокрылые. Ну и долго мы тибидохаемся за моей спиной?

Переглянувшись, любовнички притаились. Я даже успела подумать, что они с перепуга языки проглотили, но нет. Анька оказалась смелее Вадима, решив пойти в контрнаступление. Обвинила меня в своих грехах, мол, это я виновата в том, что не уделяла бедненькому мужу достаточно внимания. А он весь такой несчастный нуждался в заботе и ласке, но я же стерва редкостной породы, со слов подружайки, была в постоянных командировках. А она его лечила, температуру сбивала, когда он заболел ковидом. Ещё супчики ему варила и прочую хрень, которую даже слушать было противно. Нет оправдания их мерзкому поступку! Предатели – они и есть предатели, какие бы сказки ни сочиняли.

– Достаточно! – рявкнула я, не выдержав воплей Аньки. – Ты тут столько наговорила, что лопатой не разгрести. Но главного я так и не услышала: сколько времени длятся ваши отношения. И какого хрена ты подкинула в багажник свои трусы? Ну что за дешёвая мыльная опера, Ань?

– Да потому что ты карьеристка долбанная! Мы у тебя под носом всю дорогу роман крутили, но ты же так занята своей любимой работой, что ничего не хотела замечать! Как ещё было до тебя достучаться?

Я поморщилась. Стиснула зубы едва не до скрипа. Карьеристка, значит… Теперь так называют самодостаточных женщин, которые не заглядывают мужикам в рот, а любят, в первую очередь, себя?

Обидно, конечно же. Но не так чтобы поколебать мою самооценку. Хотела сказать, что эти двое – долбаные идиоты и трусы, потому что не смогли найти в себе смелости признаться мне. Разве я дикарка какая-то? Или бешеная собака, после укуса которой нужно сорок уколов в живот или сколько там делают?

Да ну их всех… лесом. Мямлят и сопли жуют, а ещё считают себя взрослыми людьми. Инфантильная парочка, подходят друг другу идеально. Жаль, что я реально была настолько занятой и близорукой, раз не заметила, как на голове выросли рога.

– Ань, рюмки тащи, – плюхнулась на стул, хоть мне никто и не предлагал. Открыла бутылку и разлила вискарь по трём рюмкам. – Что? Боитесь, ссыкуны? Да ладно вам, не отравлено. Жить будете, к моей глубокой печали.