— Но зачем? — повторяет Вики упрямо.

— Нет времени. Сами увидите, — отмахиваюсь я. — Илай! Сюда — со всех ног!

Он мчится к нам, ругаясь на весь коридор и лихорадочно вытирая лицо. Виктория светит ему под ноги, и видно, как в узкий проход, где застрял расчлененный паук, ломятся еще.

— Матерь божья! — шепчет она. — Ник, надеюсь, ты знаешь, что делаешь!

— Да. Орать начинаете по сигналу. Ходу!

Вслед за Хелен ныряю в пещеру, кишащую крылатыми тварями. Они носятся над головой, но умудряются в меня не врезаться, только один раз макушку задевает крыло. Хелен, похоже, соприкоснулась с мышью, потому что от ее визга чуть не лопаются барабанные перепонки.

Она бежит позади меня. Останавливается, закрывает рот, но я обнимаю ее за плечи и тащу дальше за собой.

— Ори еще громче и тоньше. Вики? Начали!

Девушки визжат так громко, что воздух дребезжит. Я накрываю Хелен голову, прижимаю ее лицо к плечу, чтобы она совсем уж не впала в панику, а сверху начинают сыпаться тела летучих мышей.

— Гениально! — орет Рио. — Уо-о-ои-и-ии!!!

Добегаем до выхода из зала, командую:

— Гаси фонарь!

Воцаряется мрак, мы орем на пять глоток до хрипоты. Летучие мыши, которые используют эхолокацию, чтоб ориентироваться в пространстве, ослеплены. Они бьются о своды пещеры, о стены, падают, трепещут крыльями на полу.

Мой план рассчитан на то, чтобы пауки набросились на мышей и стали их жрать, забыв о нас.

— Теперь валим! — командую я, Вики включает фонарь, и мы бежим наугад.

Позади цокот паучьих лапок сменяется чавканьем, хрустом и писком летучих мышей.

Система выводит текст:

Интеллект: +1,75%%.

Несемся без оглядки, оскальзываясь на влажном полу. Вдруг бегущий позади меня Илай падает. Оборачиваюсь и замираю: он корчится на полу, поджимая ноги к животу, кашляет. Его лоб покрыт потом, глаза запали.

Не сговариваясь мы с Рио бросаемся к нему, помогаем встать.

— Что с тобой?

— Гребаный паук плюнул ядом мне в лицо! Гребаная система показывает двенадцать процентов прогрессирующей деформации!

Смотрю на замерших в нерешительности девушек:

— Вики, у нас же есть кристалл?

Она мотает головой:

— Нет.

Воцаряется гробовая тишина, лишь капли, срываясь со сталактитов, шлепают о камни. Пауки с мышами остались позади, их не слышно.

— Идем дальше, — командую я. — Держись, Илай, не сдавайся.

— Четырнадцать процентов, — бормочет он, его колени подгибаются, и он виснет на нас.

2. Глава 2. Полубоги

Глава 2. Полубоги

Некоторое время тащим Илая. Он изредка приходит в себя, неразборчиво бормочет, пытается помочь нам, но ноги его не слушаются. Будь мы обычными людьми, сломались бы минут через пять, уж больно Илай здоровый, однако мы стали сильнее. Система сыпала предупреждениями об истощении, но мы продержались точно дольше пятнадцати минут, по ощущениям, так целый час.

Первым спотыкается Рио, садится прямо на пол, привалившись спиной к стене.

— Извините, но я сейчас сдохну.

Я тоже становлюсь на колени, отползаю к сталактиту, раскрываю рот, ловя струйку воды. Хелен склоняется над телом Илая, который дышит сипло, сбивчиво, словно у него начинается агония. Она гладит его лицо, шепчет слова утешения, водит руками над головой, но ее сил хватает только на то, чтобы Илай открыл глаза.

Он обводит нас взглядом, полным ужаса:

— Тридцать два процента деформации.

Как я тебя понимаю, друг. У меня хоть была надежда на помощь, у тебя впереди — только смерть. Его взгляд останавливается на Хелен, он берет ее руки, сжимает:

— Хелен… Лена… Только ты меня тут держишь. Не отворачивайся от меня!

Хелен прикусывает губу, глаза ее блестят, она наклоняется над Илаем, целует его в щеку: