Вхождение на духовный путь означает, что вы осознали свои страдания. Вы страдали неосознанно и теперь осознали это. Осмысленное страдание всегда глубже неосмысленного, но хорошо, что вы его уже осознаете. Если этого не сделать, страдание будет всегда. Появление осознанности – знак того, что страдание может закончиться. Есть такая вероятность, верно? Вступление на духовный путь – это возможность, быть с гуру – тоже возможность, вот и все. Если возможность должна стать реальностью, то первое, что нужно сделать, – захотеть увидеть то, каким все является. По крайней мере, признать свои ограничения. Если вы пытаетесь скрыть свои ограничения, то где же вопрос об освобождении? Где такая возможность? Вы полностью уничтожили ее, не так ли?

Если сейчас вы скованны, но хотите, чтобы в один прекрасный день пришла свобода, нужно прежде всего признать свою скованность. Если вы отказываетесь видеть связывающие вас цепи, то вопрос об освобождении никогда не возникнет. Когда вы поймете, что связаны цепями, будет боль, будут страдания, будет борьба и запутанность. Теперь старые воспоминания проснутся и скажут: «Раньше я чувствовал себя лучше». Такое у вас мышление. Когда вы поступили в первый класс, оно вам говорило: «О, как же хорошо было в детском саду!» При этом вы знаете, каково было ходить в детский сад. Поступив в колледж, вы сетовали: «О, мои школьные дни были такими замечательными!» Но мы знаем, как трудно приходилось вам в школе. Получив диплом и приступая к работе, вы вздыхали: «Студенческие годы были самыми блаженными в моей жизни!» Но мы знаем, как нелегко вам давались хорошие оценки. Мы знаем, как вы страдали от всех этих семинаров и профессоров, но теперь, когда все закончилось, вы утверждаете, что учеба в университете – просто фантастика. Память имеет обыкновение стирать болезненные переживания и всегда представлять прошлое более приятным, чем настоящее. Это часть техники выживания. В противном случае вы психологически надорветесь. Вам необходимо что-то за спиной, чтобы опереться и сказать: «О, это было замечательно». Вот вам и запутанная ясность. Разве это не хорошо? Вы запутались, но что-то понимаете.

Однажды фермер загрузил полный кузов свиней, овец и кур и повез их на рынок, чтобы продать на аукционе. На дороге он видит автостопщика с поднятой рукой и берет его в кабину грузовика. По пути в город фермер начинает потягивать какое-то домашнее пиво. Грузовик заносит, он не удерживается на дороге и вылетает в кювет. Автостопщик оказывается в канаве со сломанными ребрами, ногами и руками – он чуть не разлетелся на кусочки. Овцы и прочие тоже рассыпаются вокруг, серьезно поврежденные. Только фермер почти не пострадал – у него всего несколько порезов и синяков. Он выходит из грузовика и осматривает своих животных. У кур переломаны ноги и крылья; они едва шевелятся. «Теперь эти куры ни на что не годятся! – вскрикивает фермер. – Никто их не купит!» Он хватает дробовик и расстреливает кур. Затем видит, что свиньи все в крови и не могут встать. Со словами: «Эти свиньи тоже бесполезны!» – он перезаряжает оружие и расстреливает свиней. Затем смотрит на овец; они в таком же состоянии, что куры и свиньи. «Бесполезные овцы!» – кричит фермер, перезаряжает дробовик и стреляет в овец. Наконец фермер подходит к канаве и спрашивает автостопщика: «А ты там как?» – «Прекрасно! – восклицает тот. – Лучше не бывает!»

Даже если вас бросить в ад, вы все равно скажете, что у вас все в порядке. И мне не интересно отправлять людей в рай. Я заинтересован в том, чтобы никто не мог заставить людей страдать, даже если они попадут в ад. Это и есть свобода, так ведь?