Господи, а как должно быть хорошо быть той, кого он действительно хочет защищать и обнимать, прижав к себе, кого он ценит и отгораживает от всего…

Хуже только то, что увидев Гарда, во мне к тому же всколыхнулись воспоминания школьных лет. Да, бывало плохо, и выпускной этот чёртов туда же, в эту яму, но жизнь была совсем другой, и главное – дедушка был жив, моя поддержка и опора, моя семья.

Меня совсем пережимает от эмоций, и теперь все мои силы уходят на то, чтобы не разреветься прямо здесь и сейчас. Объяснять что-то Гарду или как-то оправдываться ни сил, ни ума мне сейчас не хватит. К счастью, к нам наконец-то спешит Учительница.

Раньше неё поспевают охранники.

- Руслан Вадимович, добрый вечер, - басит один из них. – Тут такое дело…

- Руслан! – зовёт Шолохова, подлетая к нам на всех парах.

Гард сразу переводит взгляд с охранника на неё.

- Добрый вечер, Анна Павловна. – Вежливо, но прохладно здоровается Руслан. Какой у него красивый голос… - Какими судьбами?

Рус вежливо улыбается, но от меня не укрывается усталость в его улыбке, да и во взгляде тоже.

Мы явно не вовремя. В конце концов, вечер среди рабочей недели, а судя по заработанному состоянию, Гард явно работает немало, и работа у него не из легких.

- Добрый вечер, - запыхавшись, Учительница поправляет очки и, кинув быстрый и хмурый взгляд на охранника, тихо говорит: - Руслан, нам нужно срочно поговорить. Мы тут с Дашей... Ты её помнишь?

- Помню.

Гард переводит на меня взгляд. Взгляд его бесподобных темных глаз бывал либо удивительно лучистым и вдохновляющим, либо жутко тяжелым. Сейчас он вот такой тяжелый, и я под ним начинаю стремительно краснеть, то ли от стыда, то ли от режущих меня на части чувств.

Надо же, я думала, что за четыре года меня хоть немного отпустит, а, по-моему, всё стало только хуже.

- У нас проблемы, - нервно выдает Шолохова. - Вернее, у Даши. Нужна твоя помощь… Прости, что так неожиданно. Просто дело не требует отлагательств, а помочь можешь только ты…

Учительница всё тараторит, а ощущаю себя всё хуже и хуже, будто бы проваливаюсь в какую-то пропасть с липкой гадостью.

Гард не станет мне помогать, это очевидно. Зачем мы сюда приехали?...

Молчу, опустив взгляд себе под ноги. Сил и желания говорить нет. В виске пульсирует тянущая боль, а в голове вертится только одна мысль – хоть бы это всё поскорее закончилось. Учительницу мое появление ещё и после новости о Риммке видимо, сильно выбило из колеи, и вот к чему это теперь привело…

Надо подумать, что делать дальше… Попробую убежать сама. Билет на электричку в один конец, а там что-нибудь соображу…

Гард молчит, я не вижу его лица, но чувствую, как его взгляд прожигает мою макушку. Наконец его голос обрывает это едкое ожидание.

- Идёмте.

Хмурюсь, не в силах поверить в то, что услышала. Может, он сказал «идите вон»? С недоверием вскидываю взгляд, наблюдая за тем, как Рус коротким кивком дает знак охраннику. Тут же Учительница подлетает ко мне и вцепляется в моё запястье.

- Ну вот! Я же говорила! Идём скорее!

Она тянет меня за собой. От усталости еле передвигаю ногами. Несмотря на то, что быть обязанной чем-то, тем более, своей жизнью Руслану Гарду – это совсем не то, о чём я мечтала, всё же последнее, чего мне бы хотелось – это попасть в лапы к Юлиану и его отцу.

Именно поэтому в моей груди всё сильнее разгорается огонёк надежды на то, что мне всё-таки удастся выбраться из развернувшейся подо мной пропасти, за край которой я держусь из последних сил…

Ёжусь от морозного воздуха и плетусь за Анной Павловной. Гард пропускает нас вперёд, на территорию своего участка. Здесь я сразу начинаю ощущать себя в большей безопасности.