– Где вы их взяли? – спросил наконец Бринд.

– Сделали, разумеется, – сказала рыжеволосая, подходя к нему поближе. – Хотя некоторых воскресили.

Бринд спросил, как ее зовут.

– Джеза, – ответила та беспечно.

– Это ты написала письмо?

Она скромно кивнула.

– Полагаю, мое имя вам известно? Я командующий Бринд Латрея, старший среди ночных гвардейцев. Мне же подчиняются вооруженные силы, которым принадлежит сейчас власть в городе.

– Да, это мы поняли, – откликнулся кто-то из юнцов.

Со стороны Бринда это была попытка придать своему присутствию веса, но на них она, похоже, не действовала.

– Дайте-ка я соображу, кто вы такие: вроде культистов, верно? Пользуетесь старыми знаниями на новый лад, так?

– Ну, более или менее, хотя культистов мы недолюбливаем, – сообщила Джеза. – Мы, конечно, ведем дела и с ними, но они такие недотроги и говорят так напыщенно, точно каждое их слово – пророчество. Просто смешно!

– Значит, вы пользуетесь их технологиями, – сделал вывод Бринд. – Иными словами, все, что я здесь вижу, произведено при помощи каких-то реликвий.

– И да и нет, – ответила Джеза. – Мы используем целый набор технологий – в основном, конечно, реликвии, плюс еще кое-какие аборигенские штучки и палеомансия, без которой не обойтись в создании живых тварей.

– Вряд ли командующему интересны такие подробности, – вмешался Дигси.

– Конечно интересны, – отрезала она. – Сам подумай.

– Что с тобой сегодня такое? – тихо упрекнул ее Дигси.

– Он же должен нам доверять, – сказала девушка и снова повернулась к Бринду. От его внимания не укрылся внутренний конфликт, отразившийся на ее лице. – Правда, командующий?

– Все зависит от того, для чего вам нужно мое доверие.

Джеза взяла его под руку без церемоний, точно старого знакомого, и повела вдоль рядов конструктов в дальний полутемный угол. Резкие тени, лежавшие на лицах кукол, не делали их краше, но Бринд невольно поймал себя на том, что гадает, как бы они выглядели на поле боя.

– Значит, эти штуки не действуют? – уточнил он.

– Если вы имеете в виду, шевелятся ли они, как живые, то нет. Правда, в соседнем зале у нас есть несколько штук, которые двигаются, но на сегодня вам достаточно и этого. Вы же видите потенциал?

– Разумеется. Но ты что-то говорила о стоящих за ними технологиях…

– Да, мы работаем на стыке знаний племенных культур и культистской науки. Настоящие культисты никогда не вторгались в эту область, – по крайней мере, нам ничего об этом не известно. Они занимаются соединением фрагментов научных знаний с технологическими навыками, которые поколениями передаются из уст в уста. Они слишком самодовольны и не видят дальше своего носа, а ведь у местных племен полно всяких интересных и действенных навыков, на которые никто не обращает внимания. Их просто объявляют колдовством, и точка.

– Ты меня заинтриговала, – признался Бринд.

– Нам просто повезло, что Лим был с нами.

– А кто он такой, этот Лим?

Джеза вздохнула:

– Он погиб во время войны. Вот кто был настоящим знатоком племенного фольклора. Он сам был с Варлтунга, и нас приохотил к изучению их знания.

– Так он не был гражданином империи? Как же он попал сюда?

– Он сбежал из дому, в одиночку перебрался через море, выучил языки. Короче, все далось ему с трудом. На Варлтунге тоже есть культисты, знаешь?

– Нет, – честно сознался Бринд.

– Так вот, они там есть. В общем, Лим знал такие штуки, о которых мы не имели понятия. А он достаточно говорил по-джамурски, чтобы объяснить нам свои открытия.

Любопытство Бринда разыгралось не на шутку. Он решил, что стоит потратить на этих юнцов еще немного времени.