– Поверь, мне этого хочется не меньше, чем тебе, – ему показалось, что она как–то очень грустно это сказала. – Но так не получится.

С отсутствующим видом она крутила в руках телефон, будто ждала важного звонка.

– Слушай, мне кажется, тебе сейчас не до меня. Может отпустишь? – попросил он, особо ни на что не надеясь. Даже дернулся – попытка не пытка. Но увы – ноги его все так же были прикованы к полу.

– Ты уже уничтожила мою карьеру. Зачем я тебе сдался?

Резко бросив телефон на стол и закрыв лицо руками, Инга вдруг совершенно по девчачьи разрыдалась. Ее плечи вздрагивали в безмолвном горе, рыжие кудряшки полностью скрывали лицо. Мэтью оторопел. К такому он был не готов. Не зная, что сказать, и надо ли, он молча наблюдал.

Спустя несколько минут, успокаиваясь, Инга наклонилась, достала из потертой дорожной сумки пачку салфеток, вытащила одну и уткнулась в нее носом.

– Инга, – позвал он. – Что, черт возьми, происходит?

Она подняла голову, и Мэтью уставился в ее глаза – блестящие, мокрые от слез и... зеленые? Не веря тому, что видит, он помотал головой.

– Это не я должна была тебе все объяснить, – высморкавшись, Инга покачала головой. – Я даже не знаю с чего начать...

– Начни вот с этого, пожалуйста, – сказал он, указывая головой на свои ноги.

– Объяснить или освободить? – улыбнувшись сквозь слезы, спросила она.

– И то и другое, если можно.

Она щелкнула пальцами правой руки, и Мэтью немедленно почувствовал, как его ноги перестали быть одним целым с плиткой на полу. К этому он тоже не был готов и медленно, спиной по закрытой двери, съехал на пол.

– Эй, ты в порядке?

Инга спрыгнула со стола, обеспокоенно опустилась перед ним на колени, и Мэтью испугался, что его сейчас опять будет тошнить. Он махнул ей рукой, чтоб ушла, но вместо этого она взяла его за запястье и поводила пальцем по пульсирующей вене. Тошнота немедленно прошла, вместе с головокружением. Мэтью с облегчением выпрямился и вдохнул полной грудью.

– Где ты была, когда я позорил себя перед... ах да, ты там же и была, – он хотел отвернуться, но она не позволила, крепко взяв его за подбородок.

Лицо ее было совсем близко, и Мэтью явственно увидел, как из зеленых, ее зрачки становятся радужными, а затем, медленно темнея, наливаются голубым.

– Как ты это делаешь? – спросил он, имея в виду все сразу.

Она беззлобно усмехнулась.

– Очень просто. Я – ведьма, дорогой.