— Я не то хотел сказать. Я думаю, что ты действительно не крала тех денег… я думаю, что у меня завелась крыса, а это потенциально опасная ситуация, и мне предстоит с этим разобраться, пока это не зашло слишком далеко. Но для того, чтобы не «палить» себя, я должен притвориться, что все еще уверен, что во всем виновата ты. Что виновник найден. Нужно усыпить бдительность врага, тогда он даст осечку, ошибется, рано или поздно, посчитав, что уже выиграл.

— И…

— И это значит, что вернуть тебя на работу я не могу, но я уже позвонил кое-кому, ты сможешь выйти…

— Хватит! — Я сказала это так громко, что на нас обернулись сразу с нескольких столиков. Я выкрикнула это, а затем пожалела, но было уже поздно. — Перестань, пожалуйста, — уже спокойнее добавила я, наблюдая за растерянностью на лице бывшего одноклассника.

— Объяснись, — холодно изрек Расул.

— Не нужно постоянно обращаться ко мне с таким…пренебрежением. Словно я твоя пожизненная содержанка. Словно я какой-то глупый щенок, неразумная дурочка, за которой нужен глаз да глаз. Ты благородно помог мне один раз, ты сделал очень многое, когда я была на грани отчаянии, когда нуждалась в руке помощи больше, чем когда-либо, и я всегда буду за это благодарна, но до тех пор, пока ты воспринимаешь меня только за субъекта, с которым можно исключительно спариваться или которого нужно постоянно в чем-то защищать, нам будет не по пути. Я не то и не другое, Расул. И, честно говоря, не хочу быть ни той, ни другой. Ты не противен мне в физическом плане и так никогда не было, что бы ты ни думал и не говорил. Ты… — я сглотнула, нервно облизнула губы и отвела взгляд, — ты всегда был мне интересен, как мужчина, и за последнее время это только усилилось, но я вовсе не желаю быть просто твоей подстилкой, которую вечно нужно от чего-то спасать и куда-то пристраивать. Я взрослый человек, у меня есть образование, я найду работу сама. И квартиру тоже буду оплачивать сама. Не смогу – значит найду что-то попроще, это не проблема. Но я не хочу быть просто каким-то нелепым приложением к тебе. Я личность, женщина…

— Женщина, которая предпочла другого, несмотря на то, что продолжает утверждать, что я всегда был ей интересен. Как-то не вяжется, не находишь?

Кажется, из всего сказанного мной, Хасаев вычленил то, что его волновало больше остального.

То, что его обижало вот уже много лет.

То, что его не отпускало.

Мой давний отказ.

Я вскинула взгляд и встретилась с какой-то грустной насмешкой в глазах своего собеседника. Такой, будто бы он не верил в то, что я говорила. Хотел бы, но не мог. Никак не мог.

— Расул… сколько еще ты будешь осуждать меня за выбор, сделанный много лет назад?

— Почему?

— Что «почему»?

— Почему ты выбрала его? Что во мне было не так, чего тебе не хватило в отношениях со мной?

— Нет… нет, нет, нет, — зашептала я, будто одержимая. — Ты был идеален во всем, ты не виноват, это я виновата, понимаешь, это я промахнулась, я не разглядела в Соколове чудовища, я поддалась его чарам, я была слишком молода и глупа, ты не должен искать изъяны в себе!

— Ты не отвечаешь на вопрос, — резко оборвал меня бывший одноклассник.

— Что?

— Почему. Ты. Выбрала. Его?

Я замерла, словно в оцепенении.

— Не знаю.

Это было чистой правдой. Хоть убей, а я не знаю, как и почему Андрею удалось обольстить меня. На летние каникулы Расул всегда уезжал вместе с семьей в родные края, и мы теряли с ним связь на это время. Соколов воспользовался этим, а я поддалась его чарам, с интересом окунулась в новые отношения. Другие. Не такие, как с Расулом.