— Даже страшно подумать, какую… — проворчал тихо Гесс.

— Вот и не думай! — Макар огрызнулся. — Лучше скажи, почему её больше не слышно? Что это вообще такое было?

— Похоже, она испугавшись случайно активировала связь. А потом также случайно ее отключила. — Гесс рухнул в надувшееся наконец, глубокое мягкое кресло и махнул рукой на второе, приглашая Макара последовать его примеру.

Помещение станции медленно преображалось. За долгий и суматошный день было сделано многое. Зловещие руины посольства перемололи при помощи геологического измельчителя в мелкую крошку и теперь покрывали толстым слоем мелких каменных осколков обширную круглую площадь. Уже к вечеру на ней вырос внушительный купол автономной космической станции. Военные и исследовательские экспедиции в новые, неизведанные или просто опасные для пришельцев миры оснащались целыми комплексами подобных строений.

Автоматически надуваясь, станция медленно разворачивалась, колыша полупрозрачными складками купола, словно огромная морская медуза. Затвердевали несущие ребра жесткости, блестящая стальными бликами главная купольная полусфера неспешно натягивалась. Во все стороны из нее мягко выкидывались трубки щупалец переходов в технические помещения. Еще несколько быстрых часов и прозрачная мягкая “шкура” строения затвердеет, потом быстро окрасится в цвета близлежащего парка, делая базу практически незаметной и неуязвимой для всех видов доступного этой планете оружия.

Энергетический блок, питающий весь этот сложный процесс, запустился еще ранним утром. Связь с обоими кораблями налажена безупречно и “Сова” исправно передавала все данные, полученные с помощью сети раскинутых над Зигейной космических дронов. “Крокодил” тоже не отставал, занимаясь наземным сканированием древнего скального нагорья, — континента Малисты, на котором стоял космодром.

Они вроде бы все продумали и предусмотрели, занимаясь обустройством своей новой базы. Но… Макар все никак не мог отделаться от неустанной тревоги, сверлящей сознание. Такой маленький злой червячок.

Что там происходит у Нэрис? Где она, что с ней? А ведь он ей поклялся, самонадеянно обещая покой и защиту. Макар до сих пор ярко помнил ее дикий ужас, плескавшийся в темных, как погасшие галоэкроаны глазах.

Он не сдержал свое слово.

— Ты меня вообще слышишь, Аверин? — гул недовольного голоса Гесса выдернул из тяжелой задумчивости.

— Терзаюсь… — честно другу ответил, переводя взгляд на кресло. Сидеть не хотелось. Но и стоять посреди пустого пространства “конференц-зала” как на плане всей станции называлось это круглое помещение, было, конечно же, глупо.

— Дело дурное, как говаривал мой друг-землянин. Ты вот о чем лучше подумай: почему я ее не услышал? Мне кажется, это важно.

Шервы таятся в деталях.

Задумчивый Гесс легонько пнул замерший отчего-то ком надувающейся бурой субстанции. Именно так поначалу и выглядела вся мебель их станции.

На полу круглого зала валялись комки разных размеров, высыпанные Макаром из бокса с лаконичной надписью: “Несъедобно, опасно умеренно”. Живописно раскиданные по бетону, они корчились, словно в ужасных мучениях и судорогах.

В ответ на пинок бурая масса подпрыгнула и послушно продолжила свое дело, превращаясь в огромную призму.

Столом хочет стать, не иначе. Или не хочет, но надо.

— У меня нынче трудно с деталями, Гесс, — капитан отмахнулся. — Погоди… ты рассказывал мне, что биосвязь работает на небольшом расстоянии. Можно конкретнее?

— Когда я связался с ней на Шедаре, между нами было не меньше ста километров, — биологу не хотелось напоминать о том случае. Но капитан прав, это все в корне меняло. — Думаю, для данного способа связи это был абсолютно возможный передел.