— У Нэрис уже открываются весьма интересные ментальные способности. Она договаривается с животными и растениями, физически чувствует недомогания всех доступных живых организмов и помогает им справиться с ними.

— Лекарь-эмпат или медиум? — Макару сразу же полегчало. — То самое, о чем толковали монахини?

Гесс был натуральным маньяком профессии, куда больше биологом, чем контрразведчиком. Блестевшие возбужденно глаза глизеанца говорили куда лучше слов.

— Наверняка. Я имел удовольствие наблюдать ее действия на биостанции. Кое-каким техникам она скорее всего обучена. Самым простейшим, вполне Эффект... — биолог глаза закатил сладострастно и даже всхлипнул. — Вспомни Шедар.

Сцена с самкой гигантской шедарской пиявки тут же встала перед глазами, и Макар содрогнулся.

— Но есть еще кое-что… — напомнил о себе Гесс, вдруг помрачневший. Запусти-ка нам текст, примерно с середины главы о страданиях лиглеанцев в годы последней войны.

Говоря откровенно, все разделы, посвященные бурной истории Лиглы, Макар слушал вполуха. Ничего интересного не услышал, обычное хитросплетение предательств, интриг, и страданий простых лиглянцев.

Изюминку придавали лишь сложные отношения между расами колонистов и агрессивная, как оказалось, среда. Уже спустя одно поколение все поселенцы начинали болеть местными, неизученными болезнями, и универсальные медицинские технологии не работали. Лишь появление Зеро спасло новых жителей этой планеты.

Пока капитан взглядом прокручивал ленту летописей в видере, не решив, как иначе искать информацию, Гесс задумчиво теребил клапан комбинезона вахтенного офицера.

— Вот, нашел, — громко обрадовался Аверин. — Получите страдания.

Мягкий женский голос еще минут десять с придыханием и неторопливо пересказывал историю той лиглянской войны.

“И когда наступила ужасная ночь, — взволнованно выдохнул видер Макара, — главная жрица взошла на престол и сестер позвала. И позабыв о себе, со всех концов света сестры ринулись на защиту Гарада.”

— Жрицы… — Аверин устало встряхнул головой, — у нас же монахини?

— Смысл не в этом, — нетерпеливо погладив блестящую лысину, возразил ему Гесс. — Я проверил, никаких глобальных средств связи в тот момент на планете у них просто не было. Залежи виталита и теперь осложняют жизнь жителям Лиглы, делая связь неустойчивой. Ты понимаешь, к чему я клоню?

К сожалению, понимал. Ментальное управление. Старшие носители Зеро, или просто прокачанные получше, или те кто сильнее, могли управлять младшими. Вот и ответ на вопрос, как удалось похищение Солнышка.

— Нам всем в утешение могу лишь сказать, что в летописях было сказано: те немногие жрицы, что выжили в этой войне, Зеро свои потеряли. Акция управления одноразовая. И подобных упоминаний больше нигде в летописях нет.

— Выгорание? — фраза о выживших словно выбила пол из-под кресла Аверина.

А если эта штуковина убивает? Но тут же себя сам утешил: не было тогда смысла тащить его Нэрис сюда, на Зигейну. Очень хочется в это верить.

— И что еще удивительно, — подал голос биолог. — До сих пор эти служители культа, как бы они там себя не называли, не освоили технологию выращивания Зеро в неволе. Они ищут его на болотах Лигейны, и судя по тому, что монахинь становится с каждым годом все меньше…

— Этот вид вымирает, — вздохнул капитан. — Вот и ответ на второй важный вопрос: “Почему они так упорно цеплялись за Нэрис?”

— Скорее всего, совсем не все девушки подходят на роль монахинь.

— “Крокодил”! — знакомый уже резкий голос диспетчера главного космопорта Зигейны прервал их невеселые размышления. — Вас снова приветствует диспетчер бета-два-тридцать-пять яд. Перевод борта в статус посадки в закрытом режиме. Как поняли?