– Насколько позже? – деловито осведомилась я.
– На днях, Юленька. Не волнуйся, без наказания ты не останешься.
– Как-то заволновалась, – призналась я. – Римир, а давай мириться? Забудем все, что было, а я дам честное слово, что больше тебя похищать не буду.
– Слазь, внебрачная дочь Сатаны, давай осторожно ноги спускай, на ветке повисни, я поймаю.
– Точно?
– Юля… Щас сам залезу, – пригрозил Римир.
– Обещай, что поймаешь.
– Зуб даю, – нервно хмыкнул Соколов.
– Тот, который болел?
– Все, двигайся, – Римир решительно пошел к дереву, а я – от страха, не иначе – пискнула, перекинула ногу и постаралась повиснуть на ветке.
Почувствовала, как сильные руки обхватили мои колени, и зажмурилась.
– Ветку отпусти, – приказал Римир.
Выдохнула, расслабила вспотевшие ладони и упала прямо в неласковые объятия жертвы моего вчерашнего приступа клептомании.
Римир перехватил меня, удобнее устраивая у себя на руках. На мгновение прижал к груди и осторожно поставил на землю.
Я распахнула глаза, радуясь, что обошлась малой кровью, и покосилась на свои ладони, на которых проявились свежие ссадины от шершавой ветки.
Римир перехватил мои ладони, посмотрел на ссадины и неодобрительно покачал головой:
– Надо обработать.
– Ага. Я пойду? У меня дома йод есть. И зеленка. И перекись.
Боже, что я несу?
Римир, явно забавляясь, смотрел мне прямо в глаза, осторожно поглаживая ладони.
У меня дыхание отчего-то сбилось, а щеки предательски запылали. Я растерянно хлопала ресницами, уговаривая себя, что снова влюбляться в Соколова – крайне неудачная идея.
Пожалуй, самая неудачная в этом году – сразу после идеи Симы похитить его же драгоценную персону.
– Мы снова друзья? – все же решилась уточнить я.
– Время покажет…
Глава 5
Юля
— Привет, а вот и я! – радостно объявила я, стоя на пороге жилища Серафимы.
Подумала и опасливо уточнила:
– Ты одна?
– Да. Входи, – деловито пригласила Сима, шире распахивая входную дверь.
Я вошла, сняла обувь, повесила на вешалку свой рюкзак и потопала вслед за подругой на кухню.
– Ого! Ты куда столько наготовила, – охнула я, глядя на огромную кастрюлю – литров на пять – с кипящим в ней борщом.
– Наказание, – процедила Сима, – он неблагодарный гад! Я для него старалась, папин драгоценный самогон израсходовала, а этот… Еды ему на месяц вперед. Вот! Пусть ест весь месяц борщ!
– Это Римиру? – обалдела я. – Сима, после такого количества у него по венам вместо крови борщ будет течь.
– Так ему и надо, – мстительно решила подруга, – Мы для него старались! Для его здоровья. Но спасибо, что маме с папой не сдал. И про то, что я папину машину брала, тоже ничего не сказал. Вчера принес продукты и велел готовить взамен на молчание. Шантажист!
– Правильно, в переговоры с террористами вступать нельзя! Может, дешевле было ему сухой корм взять? – засмеялась я. – Хватит надолго. К тому же, судя по заверениям производителей, корм вкусный, питательный и хрустящий. От него шерсть блестит и кости крепнут.
– Мама тоже каждый раз спрашивает, почему не продают корм для мужчин мешками, – поддакнула Сима.
Мы переглянулись и рассмеялись.
– Как дела в универе? – сменила тему подруга.
Мы с ней учились в одной альма-матер, но на разных факультетах. Подруга выбрала изучение иностранных языков, решив, что английский и китайский ей пригодятся в жизни, а я осваивала науку вбивать в головы малышне мудрое, доброе и вечное.
– Как всегда. Ничего нового, – отмахнулась я.
– Ладно, рассказывай теперь нормально, – потерла ладони подруга, любопытно сверкая глазами.
– О чем? – захлопала я ресницами.