– Вы планшетку забыли, – подошел Эдуард Степанович. – Возьмите и больше не теряйте.
– Большое спасибо, – пожал и ему руку ревизор, продолжая глупо улыбаться. – Большое спасибо. До свидания. До свидания.
Резко развернувшись, он зашагал к машине, слегка дергая правой щекой и ощутимо кренясь влево. Гадюкин и Эдуард Степанович смотрели ему вслед.
– Профессор, а он точно не спятит? – усомнился Эдуард Степанович.
– Ну в прошлый же раз не спятил?
– Так-то оно так… Но все-таки как-то неудобно получается. В пятый раз уже ему память стираем…
Вычеркнуть невозможное
Береза сломалась в шесть часов одиннадцать минут.
Человек, сделавший это, хрустнул шеей и повел плечами. Под кожей волнами заходили мускулы. Некоторое время человек стоял неподвижно, словно прислушиваясь к чему-то, а потом медленно зашагал к воде.
Погрузившись до пояса, он остановился и сделал глубокий вдох. Очень глубокий. На каменном лице ничего не отражалось, только крылья носа чуть заметно вибрировали. Задержав дыхание, человек зашагал дальше, пока не погрузился с головой. Вода сомкнулась над бритой макушкой, и воцарилась тишина.
Человек не выныривал почти десять минут. Но наконец вода расступилась, и он вышел на берег – все такой же спокойный и невозмутимый.
– Как мои результаты, профессор? – спросил он.
Другой человек, сидящий на камне, был полной противоположностью вынырнувшему. Невысокий, полноватый, лысоватый, румяный – удивительно безобидный на вид. Он жизнерадостно улыбнулся своему собеседнику, щелкнул хронометром и сказал:
– Недурно, батенька. Очень недурно. Девять минут сорок две секунды.
– Это ведь хорошо?
– Это удовлетворительный результат. Но недостаточный. Вы способны на гораздо большее, Георгий Павлович.
Ефремов пожевал губами, с сомнением глядя на профессора. Способен на гораздо большее? Не очень верится.
Аристарх Митрофанович Гадюкин – величайший ученый современности. Именно он благополучно завершил крайне рискованный проект «Титан», результатом которого стал майор Ефремов. Три недели назад майор покинул инкубационную капсулу, и с тех пор постоянно находился на тестировании.
Его тестировали, как новую модель самолета – беспощадно гоняли по тренажерам, подвергали немыслимым испытаниям, заставляли проделывать самые фантастические кунштюки. Все, кто видел это, пребывали в полном восторге.
И лишь профессор Гадюкин не выглядел довольным. Казалось, он ждал чего-то большего. Вышедший из капсулы суперсолдат полностью соответствует заложенным параметрам – без труда поднимает двести килограмм одной рукой, без разбега прыгает на три метра в высоту и на двадцать пять – в длину, задерживает дыхание на десять минут, бегает со скоростью мотоцикла, практически не устает, обладает сверхбыстрыми рефлексами и даже способностью к регенерации.
Сверхчеловек.
Но Гадюкин этим не удовлетворился. И вчера он решил провести первые испытания в полевых условиях. Они с Ефремовым покинули территорию НИИ «Пандора» и пешим ходом отправились сюда – на берег небольшой речки. Рядышком раскинулась березовая роща, а на другом берегу – пшеничное поле.
Гадюкин поворошил угли в костре, выискивая самые горячие. Облюбовал одну головешку – раскаленную докрасна, пышущую жаром – и попросил Ефремова:
– Подайте-ка мне вон ту штучку, батенька.
Ефремов потянулся за палкой. Но Гадюкин помотал головой и сказал:
– Нет-нет, руками. Руками ее возьмите.
После секундной паузы майор неохотно коснулся углей. Брать голой рукой раскаленную головешку… что профессор хочет доказать? Несмотря на все технические улучшения, Ефремов все-таки не робот и не индийский факир.