Поджимаю губы. Выпячиваю вызывающе подбородок вперед, цежу сквозь зубы:

– Ну, раз ты все знаешь, и обо всем осведомлен, объясни. Может, прозрею.

Его надменный взгляд делает меня уязвимой. Я не привыкла к такому отношению к себе. Со мной так, словно я непутевый ребенок, которому требуется срочная помощь в сложной жизненной ситуации, давно никто не разговаривал. Даже отец.

Женя отпускает меня. Вижу, что это решение дается ему с трудом, потому как выпирающий в районе ширинки член, скорее всего, диктует ему свои условия. Я тут же, пользуясь ситуацией, отступаю на безопасное расстояние вглубь помещения.

– Почему ты здесь? – вместо разъяснений парень задает вопрос.

Во мне разгорается противоречие. С одной стороны, я хочу ему рассказать о нашей с Мишей потасовке, с другой – меня останавливает его пренебрежительный тон.

Мое внутреннее терзание облегчает настойчивая вибрация телефона в кармане жениных штанов. Глянув на экран, Женя с досадой начинает скрипеть зубами. Скользнул по мне быстрым взглядом. Поворачивается спиной, упирается рукой в стену и принимает звонок, тихо буркнув:

– Да.

Я затаила дыхание, прислушалась. Даже сердце замедлило бег, чтобы бьющийся гулко в ушах пульс утих.

Но как бы я не старалась, услышать мне ничего не удалось. Женя, видимо, сделал громкость динамика на телефоне тише. Хитрец.

Разговор оказался слишком коротким. Продлился всего несколько секунд. Женя сбрасывает вызов, засовывает телефон обратно и резко открывает дверь, повергая меня в полное недоумение. Что это значит?

– Подожди, – кинулась к нему. – Куда ты собрался?

– Марин, – сбрасывает мою руку, которой я успела перехватить его за запястье. – Там твой муж прибыл.

– Нет, это неправда. Он не знает, что я здесь, – качаю головой и отступаю назад.

– Зато об этом знает твой отец.

– Женя, чего я не знаю? Говори сейчас же! – призываю его к ответу.

– Думаю, сейчас не время для разговоров, Марин. Тебе лучше вернуться в столовую. Надеюсь, твой отец все тебе сам расскажет.

После этих слов Женя стремительно уходит с цокольного этажа, оставляя меня один на один с охватившей паникой. Ноги сделались ватными, подкосились, и если бы я вовремя не ухватилась за стеллаж, точно рухнула бы на пол.

Я несколько минут не могла пошевелиться. На меня как будто нацепили оковы. Обездвиженная. Растерянная. Не знаю, что делать. Пытаюсь глубоким дыханием успокоить себя.

Сердце заходится в диком галопе. Паника не отступает, мешает ясно мыслить, соображать. Но слова Жени я все прокручиваю и прокручиваю в голове, как будто заела пластинка.

Прибыл муж. Прибыл муж. Прибыл муж…

Но зачем? Что ему нужно? Неужели вчерашние обещания отец все же выполнил и поговорил с Мишей? И если Миша приехал, то отец смог его убедить в том, что нам развод не нужен.

С каждой секундой меня все больше охватывают мучительные сомнения, переходящие в животный страх. Я даже мысленно боялась себе представить, что мне придется встретиться с Мишей. Конечно, я в некой мере чувствовала за собой вину за удар чайником в порыве гнева, но муж получил заслуженно. Но было что-то другое, чего я не могла объяснить и понять.

Измученная вопросами, я все же решаюсь выбраться из укрытия, в котором меня оставил Женя. Цепляясь за стены, подхожу к лестнице. Прислушиваюсь. На первом этаже уже слышна суета. Тяжелый вдох застревает где-то посредине, не заполняя легких. Боже. Это какой-то кошмар. До чего я себя довожу? И главное, зачем? Ну, что может случиться со мной? Кроме того, что придется встретиться с мужем. Не верю в то, что он меня потащит силой домой. Мы же живем в двадцать первом веке.