С хозяином дома мы прощаться не идём, здесь входит в норму уходить по-английски. Никто не огорчится.
– Чур я зарулем, – говорит Ярик, когда мы выходим со двора.
Я хочу возмутиться, что парни, пусть и немного, но выпили, и за руль лучше никому не садиться. Но потом вспоминаю, как нас однажды после вечеринки у того же Кира остановливали гаишники и почти сразу же отпустили. Хотя, полагаю, пивом от Ярослава тогда пахло прилично. Но водит машину он хорошо в любом состоянии.
Ярик садится за руль, мы с Сашей сзади. Машина трогается с места, а Сашка лезет ко мне целоваться.
И сперва мне нравится, мне приятны наши поцелуи. Но потом я чувствую как Саша заводится, тяжело дышит, в буквальном смысле начинает весь гореть и...
Одними поцелуями все не обходится, Саша меня нервно гладит, а затем и вовсе лезет под майку, щекоча кожу спины и живота. Мне, мягко говоря, это не нравится. Потому что мы сейчас не одни. Потому что я вижу, как Ярослав на нас поглядывает через зеркало. Стыд жжёт мои щеки, внутри все клокочет, но отнюдь не от возбуждения.
– Саш, – зову я тихо, – мы не одни...
– Да ладно, Ярик свой... – отвечает он тоже шепотом. – А ты... а ты меня так заводишь, Фифа, ты такая у меня горячая...
– Пожалуйста, не надо...
Но Саша не останавливается, под тонкой тканью майки, он ласкает пальцами мою грудь. А у меня уже паника. Я начинаю сопротивляться, но вяло, и Сашу мои слабые попытки лишь больше распаляют. Он тянется рукой к ширине моих джинс...
И в этот момент вдруг резко останавливается машина.
Я смотрю в окно и понимаю, что мы в лесу – вокруг много деревьев. И темно...
Страх, такой яркий и чёткий, он бьёт в виски и бежит по венам вместе с кровью. Как в самых страшных фильмах – в лесу стоит машина, в которой двое парней и одна девушка...
– Я пойду, прогуляюсь, – резко бросает Ярослав и выходит из машины, громко хлопнув дверью.
– Ну вот видишь, какой понимающий у меня друг, – фыркает Саша и растегивает молнию, сначала мою, потом свою. Ловким движением рук Саша избавляет меня от джинс, свои не снимает, лишь немного приспускает. Кладёт меня спиной на узкое сиденье и нависает сверху, широко разводя мои ноги.
Саша целует мою шею, мокро и бегло, опускается ниже, по ключице к груди. Оттягивает майку, затем край бюстгальтера, освобождая мою грудь. Саша обхватывает губами горошину соска, втягивает его, играя языком.
Моё тело все-таки реагирует на ласки – я чувствую, что там, внизу, под трусиками, я непростительно мокрая. Чувствует это и Саша, трогая меня там руками.
– Моя девочка, – довольно произносит он и лезет в карман, достаёт презерватив. Когда он его надевает на эрогированный член, я не смотрю, закрываю глаза и прикусываю губу. Потому что в этот момент меня гнетет чувство стыда. Перед Ярославом. Черт знает, может он сейчас за нами подглядывает...
Хотя нет, стекла же тонированные.
Саша, снова поиграв языком с моим соском, отодвигает рукой хлопковую ткань моих трусиков в сторону, к бедру, и тут же резко входит. И снова боль, секундная, но ощутимая. Я сильней прикусываю губу, а руками упираюсь над головой в пластик двери. Саша толкается вперёд, входя глубже, а потом выходит. Снова входит и теперь начинает двигаться во мне. Яростно, ненасытно. Саша держит меня за ноги, под коленками, и сильно сжимает, словно я сейчас вырвусь.
Любимый издаёт звуки, пыхтит, закатывая глаза и поджимая губы. Он получает удовольствие. А я нет. Я сейчас молюсь, чтобы хотя бы не было больно. И чтобы это все как можно скорее закончилось.