Моя рука засветилась тонким желтым светом, а по телу дракона пробежала отчетливая дрожь.

    Вдруг его взгляд стал осмысленнее, а хвост поднялся в воздух. Рана на груди начала на глазах затягиваться. Рыкнув немного, папа мгновенно уменьшился в размерах и снова стал человеком.

     Окровавленный, бледный, но живой – папа пытался встать на ноги, и я тут же подбежала к нему, подставляя свое плечо. Почти сразу же с неба спикировала мама и быстро обернулась в женщину. Она тоже выглядела не очень: платье местами было изорвано, царапины на руках и ногах отчетливо проступали на белой коже, но она была в гораздо лучшем состоянии, чем отец, поэтому даже смогла к нам подбежать.

     Раненные воины осторожно поднимались с земли, косясь на все еще дрожащих горгусов, из замка потянулись остальные жители, склоняясь над телами умерших или бессознательных друзей.

    Мы с мамой отвели папу в здание и уложили в кровать. Пока родители не были осмотрены лекарем, который, к счастью, совершенно не пострадал, потому что прятался в подземелье, куда я его отправила с женщинами, никто даже не пытался начать разговор.

    Но этот момент все-таки настал. Мне было страшно, ведь теперь всем стало понятно, что я нарушила строжайшее правило. Но ведь благодаря этому папа и мама живы! Разве оно не стоило того???

    Но я понимала, что наказания мне не избежать, поэтому сидела на стуле с опущенной головой и ждала.

     - Мила! Ты была в башне? – послышался первый, страшно спокойный вопрос отца. Его спокойствие говорило лишь об одном: мой проступок был неизмеримо ужасен!

    - Да, - тихо пискнула я.

    - Сколько раз? – послышался второй вопрос.

    - Много, - ответила я.

     - Насколько много? Десять раз? Двадцать? Говори правду, Мила!

     Я боялась говорить. Потому что далеко не двадцать и даже не тридцать! Минимум сто! А может и больше!

     - Больше ста раз, - наконец смогла я выдавить из себя и опустила голову еще ниже, сгорбившись на стуле, как столетний старик.

     Шокированное молчание было мне ответом, но отец вскоре опять сказал:

    - Ты знаешь, что твой проступок очень и очень серьезен?

    Я вся сжалась и утвердительно кивнула.

     - Тогда ты понимаешь, что, не смотря ни на что, мы должны тебя наказать?

    Я снова кивнула, чувствуя, как по моим щекам начинают бежать слезы. Слезы обиды, ведь я ничего плохого не сотворила, зарождающего чувства несправедливости, потому что именно эта моя магия сегодня помогла остановить врагов. Я надеялась на небольшое одобрение, а получила только лишь наказание и упрек…

     - Мы запираем тебя в комнате на… полгода, - вынес отец свой вердикт, а я поражено замерла и перестала дышать. Полгода??? Это же немыслимо долго!!! Невыносимо долго!!!!

    Я вскинула лицо и неверящими глазами посмотрела сперва на хмурого папу, потом на расстроенную маму, а после вскочила на ноги, горько заплакала и убежала прочь, в ту самую комнату, которая скоро станет мой настоящей тюрьмой.

     Меня заперли через пару часов. Без дальнейших слов или дополнительных объяснений. Я плакала тихо, но отчаянно и горько. Обида в сердце все больше росла и поднималась выше горла, вырываясь тихими подвываниями и дрожанием искусанных от досады губ.

     Когда за окном начало темнеть, и в комнате сгустился полумрак, я не стала зажигать свечей, а просто сидела на полу и вытирала воспаленные красные глаза.

     Вдруг по ногам потянуло сквозняком, занавески на окнах взметнулись вверх, хотя все было плотно закрыто, а я начала испуганно озираться по сторонам. Прямо передо мною воздух начал вспыхивать желтыми искорками, уплотняться, а потом наливаться приглушенным мягким светом, выпуская из себя мощную фигуру мужчины в доспехах и с широким плащом на плечах.