Понять это наслаждение может только тот, кого лишили возможности выбирать, все решили за него и поставили перед фактом. Лишь раб способен оценить этот дар – эфемерный, но такой всеобъемлющий. Другие же, кто всегда сам отвечал за себя, лишь хмыкнут, пожав плечами, и назовут меня дурой. Ну и пусть! Пусть им не придется мечтать о свободе, сидя в золотой клетке, упаси их от этого высшие силы!

   Мое ликование не продлилось долго. Мы не особо далеко успели ускакать, когда позади раздался топот копыт. Ветер донес яростные крики. Все внутри меня заледенело. Я вырвалась из цепких лап рабства, но оно и не думало меня отпускать. Нет, только не снова, умоляю!

   - Быстрее! – крикнул Касп, поравнявшись со мной. – За нами погоня!

   Он пришпорил своего скакуна и тот стрелой умчался вперед. Я последовала примеру брата и едва не свалилась с коня, когда тот ушел в отрыв. Оказывается, до этого мы просто скакали, а теперь пришло время лететь! Замерев, вцепилась в поводья, чувствуя нутром, что копыта лошади едва касаются земли. 

   Это ощущение было так прекрасно, что я на мгновение позабыла о всадниках, которые несутся позади. Но волшебный миг был краток, потому что над нами пронеслась огромная тень. Ветер ударил в затылок, заставив прижаться к крупу скакуна, словно невидимая рука властно нажала сверху, так, что жалобно затрещал позвоночник. 

   Как бы ни были быстры кони, то, что рассекало ночной воздух в небесах, летело гораздо быстрее. Я поняла, что это, когда прямо перед нами на землю спрыгнул Кассар – в своем истинном обличии. И если в первый раз, когда мне пришлось увидеть его в этом облике, он был прекрасен, как произведение искусства, то сейчас передо мной исходил яростью, словно вулкан лавой, разгневанный демон! 

   Да что там, сам Дьявол!

   Испугаться или понять, чем нам с братом грозит появление отца, я не успела. Лошади затормозили, зарывшись копытами в землю, наверное, по колени. Мы с Кайей попросту свалились с нашего коня, Касп успел спрыгнуть со своего и встать между нами и папочкой, который, рыча во всю глотку, направился… Нет, скорее уж попер на нас.

   Я оглянулась, прижимая к себе рыдающую служанку, и поняла, что теперь бежать некуда. К нам во весь опор летели всадники. И первым был Сагир. Так, ясно, с тыла полная попень. Посмотрела в противоположную сторону. О, а тут интересно! И неожиданно!

   Касп оказался вовсе не так уж прост – вытянув вперед руки, он толкнул вперед какую-то стену из голубоватого свечения. Кассар с размаха налетел на нее и… И отступил, шипя от боли! Ого, а братец-то у меня не промах! Я поспешила к нему. И вовремя – едва подошла поближе, как «стена» стала куполом, накрывшим нас троих.

   Снаружи бесновался отец, проклиная свое потомство, их мать, так ее растак – это если я правильно поняла посыл непонятных слов, среди которых мелькали знакомые имена. Кружа вокруг, он изрыгал проклятия, сжимая кулаки. Хвост зло хлестал его по телу, оставляя багровые отметины, но он этого, похоже, даже не замечал. Глаза полыхали алым пламенем, способным прожечь все вокруг. Кроме стены Каспа.

   А вот и остальные подтянулись. Сагир спрыгнул с вороной зверюги, сморщился, прижимая к груди руку на перевязи – видимо, из-за того, что ныне покойный Лар перебил ему крыло, и быстро зашагал к нам. 

   Я с размаху ударилась о его полыхающий яростью взгляд, как птичка, налетевшая на окно в небоскребе. По нему одному были ощутимы злость и обида, кипящие у даона внутри. Да по сравнению с ним Кассар был спокоен и умиротворен, как бабушка в кресле качалке, вяжущая носочки! Спасибо, Касп, что нас окружает купол! Иначе, чувствую, от Лиары бы лишь кусочки остались – крохотные совсем!