Близился вечер. Саймон Гист, основатель «Кеплер Индастриз», сидел в кресле и задумчиво катал изящную модельку взад и вперед.

Напротив него сидели его два доверенных сотрудника. Мэри Лэмп, руководившая всем здесь, в Розуэллском центре «Кеплера». Крошечная, худенькая, необычно бледная для Нью-Мексико, черные волосы несколько взъерошены, а голубые глаза, не отрываясь, смотрят на него. Многих ее пристальный взгляд нервировал, но Саймон к их числу не относился. Взгляд как бы говорил, что тут все без дураков, и это ему нравилось.

Мужчина рядом с ней поразительно напоминал актера Фреда Уорда, некогда сыгравшего астронавта Гаса Гриссома в «Парнях что надо», а потом продемонстрировавшего и незаурядный комический талант в «Дрожи земли». У главного инженера Саймона, Джека Батлера, были тяжелые, покрытые шрамами руки. Руки настоящего механика, въевшаяся в них смазка это лишь подтверждала. Все свободное время он проводил в собственном гараже, реставрируя «Датсун-510» семьдесят первого года выпуска, что по отношению к официальным лозунгам «Кеплера», обещавшего каждому американцу по доступному электромобилю, выглядело сущим издевательством. Саймона это не переставало забавлять.

Он снова перевел взгляд на собственную ладонь поверх модельки. Шоколадного цвета – к несчастью, именно этот эпитет употребил несколько лет назад один журналист. Пусть даже имелся в виду не дешевый молочный шоколад. Скорее дорогой, швейцарский, девяностосемипроцентный. Нигериец, вынужденный бежать из страны в страхе за свою жизнь, сумел добиться успеха в Америке. Ставшая явью «американская мечта» и все такое. Эта подробность сделалась уже общим местом, ею чуть ли не демонстративно предварялось любое его интервью или публичное выступление за последние годы. Поскольку она служила чуть ли не единственным доказательством того, что «американская мечта» все еще действительно существует и хоть что-то значит.

Демонстративно. Именно так. Что лишь подчеркивало всю безнадежность попыток.

– Итак, – произнес он наконец, – что же удалось выяснить?

Джек прокашлялся. Воздух в Нью-Мексико сухой, так что делать это ему приходилось часто.

– Саймон, мы прогнали его через все антивирусы, но безрезультатно. Элис говорит, он так зашифрован, что внутрь не заглянуть. Так-то его бы просто автоматически стерли, да и все, но он появился одновременно на всех компьютерах, включая те, у которых вообще нет выхода во внешнюю Сеть.

Саймон нахмурился.

– Значит, его у нас создали? Если это такой розыгрыш, то мне не смешно.

Речь шла о файле с занятным названием. Чертежи и спецификация масштабируемой силовой установки. Рекомендации по замене существующих двигателей в приложении. Патентованию не подлежит. Копия файла, подобно бомбе с часовым механизмом, находилась сейчас на каждом компьютере в трех отделах компании. Механизм продолжал тикать.

– Элис говорит, что нет, – возразила Мэри. – Файл появился на наших серверах в семь утра, однако никаких следов, позволяющих определить его происхождение, не оставил.

– Разве так бывает? – возмутился Саймон. – Можете не отвечать. Сам знаю, что нет.

– Спонтанно зародился, – пробормотал Джек.

В цехах за стенами офиса царила тишина. Саймон отправил большинство сотрудников по домам – и направлявшаяся к парковке процессия была очень похожа на похоронную. На местах осталось с десяток инженеров, и все компьютерщики.

Рискнуть ради амбиций оказалось фатальной ошибкой. Пусть такое и не предскажешь. «Бесконечность-2» разбилась в пустыне, пилот-испытатель погиб. Кривой заклепкой повредило проводок. Подобные трагедии – неизбежный спутник того, чем они занимались. Земля не хочет отпускать своих детей. Вырваться из ее объятий нелегко. Но если понимать амбиции шире, как то, чему он посвятил всю жизнь… что ж, будущее, как всегда, было неопределенным, но вся прежняя неопределенность не шла ни в какое сравнение с нынешней. Его инвесторы затаились и не желали ни во что вкладываться. Поскольку инопланетные технологии могли означать конец «Кеплер Индастриз».