Пока шел первый этап переговоров, я умудрилась натянуть на себя брючки, полусапожки, рубашку – точно нормативы на пожарного сдавала. И теперь могла, если будет нужда, присоединиться к дискуссии в совершенно презентабельном виде. Даже Фаль, неимоверно гордый своей диверсией, привычно опустился мне на плечо, завершая экипировку.

Решив, что прямо сейчас смертоубийства не предвидится, я констатировала:

– Отбой воздушной тревоги, Кейр.

– Тогда пойду завтраком займусь. Огонь в летнем очаге уже, поди, на совесть разогрел камни. Эльфийских разносолов не обещаю, но из деревеньки поутру кое-что нам на угощенье притащили. Яички свеженькие, масло, хлеб, соты медовые… Так что яичницу поджарю. Не против? – рационально определился с программой утренних действий телохранитель.

Скорее всего, Кейр в отличие от магевы-сони встал давненько, успел провести ревизию съедобных даров, а может (и даже скорее всего), устроил спарринг с Гизом. Только поэтому мужчин не было дома, а Фаль, мелкий негодник, обожал глазеть на поединки, вот меня и застали поутру врасплох.

Кстати-кстати, а защитная рунная магия не сработала потому, что убивать или калечить меня парень из Тэдра Номус не собирался. Нет, разумеется, вовсе не из благих побуждений или по доброте душевной. Просто поднять руку на магеву – не сымитировать сей момент, а именно попытаться причинить вред той, которая записана в реестре межмировой мафии как неприкосновенная особа, – не лучший метод сохранения целостности организма.

– Я буду яичницу, и мед буду! – моментально отозвался Фаль, плотоядно облизываясь.

– Никто в этом даже не сомневался, особенно насчет меда, – заулыбалась я закономерному заявлению. – Ты и диета понятия несовместимые.

– Что такое диета? – заинтересовался наивный сильф.

– Страшно строгие правила, по которым люди едят одни продукты и не едят другие, – попробовала сформулировать покороче и попонятнее то, в чем не видела особого сакрального смысла.

– Это как я мухоморы ем, а вы не едите? – уточнил Филь, пытаясь выяснить, не наклевывается ли возможность полакомиться чем-нибудь в одиночку, чем-нибудь таким, что людям кушать категорически не рекомендуется, если не хотят сделать трапезу финальным аккордом жизни.

– Что-то вроде того. Или ты можешь слопать целую кучу сладкого, а человек нет, – улыбнулась я, не вдаваясь в медицинские дебри и не стремясь испортить собственный аппетит живописным повествованием об анорексии и булимии. Никогда не могла понять девчонок, пытавшихся походить на вешалки.

– С этим что делать будешь, Оса? – уже с порога уточнил Кейр с нехорошей профессиональной улыбочкой палача.

– Ничего, – пожала я плечами. – Человек хотел «как лучше» и не виноват, что по Вселенскому закону Великого Западло у него «как всегда» получилось. Если желает, пусть с Гизом словечком перекинется и идет своей дорогой.

– Пусть сильф вернет мне лицо, я ухожу, – попросил Гизов братец и обратился к моему киллеру: – Хочешь быть дураком на побегушках у колдуньи, будь.

– Не могу, – беспечно отозвался Фаль, весело показав Кизу язык. – Моя магия сама колдуется, когда пожелает, а сейчас не желается.

– М-да, интересный момент, – мстительно заухмылялась я. А нечего на беззащитных девушек с утра пораньше с холодным оружием кидаться! – Ну что ж, зато теперь внутреннее содержимое вполне соответствует внешнему образу. И никакие маски не нужны! Очень полезная в работе модификация! Вот будут свидетелей преступления опрашивать, а те на вопрос: «Кто убил?» – отвечать хором станут: «Какой-то осел».