– Нет.

Снимает её руки с плеч. Чёрт, зачем ты сюда припёрлась, пусть бы отвлёкся! Ну зачем? Ну волновалась, и что?

– Вот жадная какая, – тихо сообщает рабыня, поворачиваясь к прикованному к стойке длинной цепью парню.

– Жадная-жадная, – соглашаюсь.

Зачем, ну зачем?! Снова забываешь, что перед тобой бесправные существа, которые не засмеются, не поприкалываются, даже ответить тебе не могут! Хоть бы улыбнулась, идёшь тут как... хозяйка! Девушка уже на коленях, лбом в пол, бедный бармен глаза отводит от открывающегося ему зрелища.

– Простите, госпожа, глупая рабыня не следит за языком, что мне сделать, чтобы извиниться?

Антер вдруг тоже делает шаг вперёд, опускается на колени:

– Прости, госпожа, это я виноват.

Сволочь ты, агент Там. Вздыхаю.

– Сделай так, чтобы в следующий раз ни я, ни другие хозяева ничего подобного не слышали, – говорю девушке.

Она продолжает лепетать извинения. Не слушаю, обращаюсь к Антеру:

– Ну идём, расскажешь, в чём же ты виноват.

Смотрит на меня, подгоняю:

– Ну, поднимайся, пошли, чего ждёшь?

А то с него станется не подниматься.

Встаёт, идёт. Оглядываюсь. Девица шепчет что-то бармену, кажется, сочувствует Антеру, которому не повезло с хозяйкой. Вот молодец, показала себя, красивую... Впрочем, если честно, такая репутация мне не повредит, а то как начнутся сплетни, что у Антара чересчур мягкая хозяйка, – ничего хорошего не выйдет. Будем искать плюсы.

Нахожу небольшую укромную полукруглую нишку со столиком, оглядываюсь, чтобы удостовериться, что поблизости нет чужих ушей. Усаживаю милого, сажусь рядом.

– И что это было, Антер?

– Простите, госпожа, – бормочет, – это я ей сказал, что вы мне не давали разрешения и что...

– Да я не про то, – вздыхаю. С чего это, интересно, он такое наговорил? – То, что ты ей сказал, твоё дело. Но неужели ты думал, будто я её сейчас лупить начну?!

– Ну... вы не были довольны. А за такие слова любой хозяин мог бы и кнутом ударить.

– Чужого раба?

– Конечно, – с недоумением. – Она же вас оскорбила.

– А ты героя изображаешь.

Пожимает плечами, отворачивается.

– Ничего я не изображаю, – в сторону. – Жалко просто. Девушки же... совсем не выдерживают.

Кажется, начинаю кусать губы. Боже, как мне хочется его обнять!

– И почему ты считаешь, позволь узнать, что я стала бы бить девушку? Разве я тебя хоть раз ударила?

– Откуда мне знать ваши предпочтения, – тихо.

– Антер... я просто хотела узнать, как тебе? Я же тоже тут никогда не была, мало ли... вдруг у вас какое-нибудь дурное правило, что нельзя покидать рабскую зону без вызова хозяина?

– Нельзя, – соглашается. – Но вы же разрешили, значит, можно.

– Извини меня, пожалуйста.

– Что вы, госпожа, – с ужасом.

– Если бы я увидела, что ты весело проводишь время, просто повернулась бы и ушла.

«Жалкие оправдания», – припечатывает меня внутренний циник. Явилась тут, звезда, гроза рабов. «Да я же не хотела», – оправдываюсь...

– Тебе здесь не нравится? – спрашиваю.

Глупый вопрос. Пожимает плечами.

– Ещё немножко побудем и пойдём домой, ладно?

Смотрит удивлённо:

– Как прикажете, госпожа.

Ну да, с рабами советоваться не принято.

– И пожалуйста, помни, о чём я тебя просила. Прекрати ожидать от меня всяких гадостей. Я даже кнут там, на столе оставила, а ты...

– У бармена над стойкой висит, – глухо. Наблюдательное ты моё горюшко.

– Не заметила, – обманываю.

– Простите, госпожа.

– Хорошо, – вздыхаю. – Ты останешься или со мной пойдёшь?

– Как прикажете.

– Нет уж, сам решай. Раз можешь выходить свободно, ничего приказывать не буду.

Встаю. Тоже поднимается.

– С вами пойду, – бурчит. Отчего-то улыбаюсь. Ведь мог бы и остаться, а не хочет...