– Друг.

Отец смотрит с пониманием. И я заочно знаю, что он не будет требовать каждой детали, для него достаточно малости. Он не будет давить.

– Что может быть дерьмовее? – я нахожу его взгляд. – Тебе когда-нибудь изменяли?

– Для этого нужно быть в отношениях.

– Серьёзно? До мамы никого?

– Да.

– Охренеть.

– Ей повезло. Она испытала все тонкости моего характера.

– Какие?

– Ревность, собственничество, гнев, обиду, драки.

– Джек пот, – я невесело смеюсь. Она не должна была мириться с его скверным характером, но делала это. И она получила приз.

– Да, я столько дров нарубил, но всё исправил.

Вырываю клочок травы и кручу между пальцами.

– Это я сделал её такой.

– Нет.

– Да.

– Это было в ней, просто в определённый момент всплыло наружу. Не думай, что Лиз была тихой и застенчивой. Она могла дать отпор. Не всегда отвечала на грубость, но могла и это было смешно. Эмили была другой. Они не похожи. Абсолютно. Лизи не пряталась под маской беззащитной серой мышки. Ты должен понять, что в ней уже была заложена начинка. Сидела стервозная сущность.

– И я стал тем, кто помог. Нажал кнопку старт.

– Отчасти, да, но это не твоя вина. На твоём месте мог оказаться любой.

– Я больше не могу доверять. Не хочу.

– Все разные, ты должен разделять людей. Нет плохих и хороших. Есть те, кто тебе подходит, а кто – нет. Кто мыслит в одном направлении с тобой, кто двигается в одном ритме. Тебе нужна равная, а не зажатая библиотекарша. Ты заскучаешь с тихоней.

– Тебе не изменяли. Ты не понимаешь.

Между нами повисает минутное молчание, но отец разрушает тишину.

– Я был тем, с кем изменяют.

Резко вращаю головой и смотрю на него так, как не смотрел никогда.

Я не верю, более того, отказываюсь верить, но парадокс в том, что он не шутит. Это разочаровывает до глубины души.

– Зачем? – осевшим голосом, спрашиваю я.

– Это мои ошибки, за которые поплатился.

– Мама знает?

– Да. Она знает всё. Всё, что делал. Это было дерьмово, потому что узнала, когда была беременна. По несчастливой случайности, в кафе зашли школьные неприятели. Мы никогда не ладили, понимаешь? Это был повод насолить. Я не оправдываю себя. Мне чертовски стыдно, потому что гордился и хвалился псевдо-победой. Я не думал, что будет чувствовать он или она, мне было плевать. Она сама хотела, а я позволил. Озарение снизошло, когда узнала Лизи. Я хотел провалиться сквозь землю. Тогда она посмотрела на меня иначе.

– Она разочаровалась?

– Да. Никогда не захочу видеть это снова. И не видел, это было последний раз. Она всегда была мотивацией быть лучше.

– Ты не поменяешь прошлое.

– Так же, как и ты. Не стремись всё исправить, исход останется прежний. Двигайся дальше. Не зацикливайся на ошибках. Это как в математике: можешь решать пример разными способами и теоремами, но верный ответ всегда один. Никогда не жалей себя. Это оправдание, которое тянет на дно.

– У меня нет мотивации. У тебя была и есть.

– Единственный человек, ради которого должен работать ты – ты. Отпусти и радуйся полученному опыту.

– Дерьмовая перспектива радоваться измене.

– Кто-то может принять за радость.

– Тот, кому насрать.

– Твоя мама научила меня радоваться всему. Если Эмили пошла на этот шаг, то пусть катится. Что ты уяснил для себя?

– Что никому нельзя доверять, себе в том числе.

– Можно, но не всем. Ты можешь сосчитать таких людей на пальцах одной руки.

– В моём случае, на одном пальце.

Сощурив глаза, отец внимательно смотрит на меня.

– Я доверяю только семье.

– Ди?

– Не до конца. Хреново чувствовать себя одиноким. Как будто было всё, но потом отобрали, оставив только воспоминания.