– Всё хорошо. Уже всё, – успокаивающий голос Ирвена донёсся сквозь пелену гула.

Он развернул меня спиной к себе и прижал так, чтобы печати сомкнулись.

– Геста, мать наша! К тебе взываю! – громко и напевно проговорил жрец. – Одари нас благословением своим!

Печать всё ещё горела, и этот огонь забирал все мои силы. От нас с Ирвеном все отошли, оставив стоять в лучах невообразимо огромной луны. Она сияла так мощно, что её свет проникал сквозь кожу, разливался под ней и собирался между лопаток.

Жрец говорил какие-то слова, но до слуха доносились лишь обрывки фраз. Что-то об очищении, единении и разделении сил. О том, что всё моё теперь станет принадлежать Ирвену и наоборот.

Непонятные силы скручивались внутри меня и сосредоточивались в центре позвоночника. Печать пылала нестерпимо, и я давно распласталась бы на полу, если бы Ирвен меня не держал. Одной рукой он обхватил меня под грудью, а второй – за талию. Его руки опутали меня стальными канатами и не отпускали, а я просто ждала, когда всё закончится. Сил не осталось – их до донышка выпила печать. Голову ломило, и у меня появилось ощущение, что льющийся с небес свет луны её сейчас взорвёт.

Геста… я внезапно поняла, что она – и есть богиня. Говорить я не могла, но из последних сил мысленно попросила освободить меня и вернуть память. До рези в глазах смотрела на небо и отчаянно молилась, молча и страстно.

Напряжение росло и росло, и вскоре я впала в прострацию, оглушённая происходящим.

Сердце Ирвена билось часто и сильно, и мне начало казаться, будто оно бьётся уже у меня в груди. Перед глазами всё мутнело и расплывалось, и когда на высокой ноте голос жреца вдруг оборвался и на нас обрушилось заклинание, я даже не вздрогнула.

Голубой свет засиял ярче, уплотнился, а потом принялся жадно вытягивать из нас энергию. Я почувствовала себя пустой оболочкой.

Ни одной мысли, никаких чувств, ни капли энергии – только громко бьющееся сердце Ирвена за спиной.

И внезапно оно остановилось. Это ощущение ударило по мне с такой силой, будто это замерло моё сердце.

Хватка мощных рук ослабла, и мне бы возликовать, но через печать от меня к нему потоком хлынули остатки жизненных сил.

– Ирвен мёртв! – издалека донёсся чей-то голос, и всё померкло.

Моему врагу было мало магии, памяти и воли.

Кажется, он забрал даже мою жизнь.

Сквозь сон до меня доносились голоса. Кажется, я должна была спать, но каким-то образом вынырнула на самую поверхность сна и прислушалась.

– Ирвен, нельзя так рисковать и постоянно накачивать Гвен зельем беспамятства. Я запрещаю это как целитель. Ты понимаешь, что она сойдёт с ума, если ты продолжишь? – сердито выговаривал незнакомый мужской голос.

– Нам нужно дотянуть до завтра, до полнолуния, Я́чер. Последний раз.

– Нельзя, Ирвен. Она уже на грани безумия! – воскликнул целитель. – Ты слышал, как она бредит?

– Всё с ней будет в порядке, она куда сильнее, чем кажется, – уверенно возразил второй голос, смутно знакомый. Его странная бархатистость и при этом стальная решимость откликались где-то глубоко внутри и заставляли волноваться.

Я точно знала этого человека, но кто он?

– Ирвен, я понимаю, что ситуация безвыходная… Но я не шучу. Лучше просто свяжи её, как в прошлый раз.

– Это плохо заканчивается.

– Передозировка зелья беспамятства тоже закончится плохо.

– Говорят, что в женщине должно быть немного безумия, – цинично усмехнулся Ирвен, а у меня сердце сжалось от дурного предчувствия.