– Войдите! – раздался голос из-за двери.

Ирвен втянул меня внутрь. Кабинет, в котором мы оказались, явно был рабочим. Муж усадил меня напротив сухопарого мужчины в годах, явно служащего, судя по форме. Тот внимательно меня осмотрел и спросил:

– Нобларина, вы помните своё имя?

– Гвендолина Боллар, – повторила я то, что услышала от жреца.

Слова во рту казались картонными и неправильными, но я всё равно выговорила их.

– А ваше полное имя? – вкрадчиво спросил мужчина, и я растерянно заморгала. – Вы его помните?

Я промолчала, потому что отчаянная попытка вспомнить хоть что-то снова провалилась.

– Ясно… – пробормотал он. – Вы помните, какой сегодня день?

– Нет! Я ничего не помню, потому что он, – я указала на мужа, – что-то сделал с моей памятью! Я не помню ничего! Ничего! И посмотрите на мои руки! – задрала кружевные рукава и показала синяки на запястьях.

Чиновник вопросительно посмотрел на моего мужа.

– К сожалению, моя обожаемая супруга последние дни ведёт себя крайне неадекватно и представляет опасность для себя и окружающих, – нарочито заботливым тоном заговорил тот. – Собственно, по этой причине мы здесь. Я бы хотел ходатайствовать о временном лишении её дееспособности. Как минимум на месяц. За это время я собираюсь или найти частного целителя, или поместить жену в психиатрическую лечебницу, где ей смогут оказать помощь.

– Это ложь! – воскликнула я. – Это он что-то сделал с моей памятью, наложил на меня подчиняющее заклинание и заставил выйти за него замуж!

Немолодой служащий перевёл удивлённый взгляд на мужа.

– Хм. Ноблард Блайнер, несмотря на вашу репутацию… учитывая многолетнюю вражду между родами Блайнер и Боллар… я всё же обязан спросить: это правда?

– Я никогда не накладывал на Гвен никакого подчиняющего заклинания. А у моей дражайшей супруги параноидальный бред.

Ложь! От первого до последнего слова ложь!

– Он врёт! Спросите его о моих синяках! Особенно о том, что на шее!

Чиновник снова вопросительно посмотрел на мужа.

– Синяки… дело в том, что Гвен всё время пытается навредить себе и подвергает себя опасности. Я не мог допустить, чтобы она покалечилась или погибла. Да, признаю, что несколько раз мне пришлось её спеленать, но я никогда не стал бы её душить. Это просто абсурдное обвинение. Что касается запястья, то я действительно схватил её слишком сильно, когда она упала с балкона. Я её поймал. Разумеется, на такой нежной коже не могли не остаться следы. Клянусь магией, я не избивал свою жену и не вредил ей.

Он вытянул руку вперёд, и над его ладонью поднялся голубоватый вихрь, после чего служащий заметно успокоился и теперь смотрел на меня, как на умалишённую – с сочувствием и едва уловимой ноткой брезгливости.

– Это снова ложь! Да, как жену он меня не избивал и не вредил мне, но это потому, что мы женаты всего час! – отчаянно воскликнула я.

– Ох, Гвен… – протянул муж.

– Вы считаете, что вступили в брак с ноблардом Блайнером час назад? – удивился служащий.

– Да… это и было час назад, – смятённо ответила я, чувствуя, что схожу с ума.

– Вот видите, – грустно развёл руками муж.

– Но позвольте, нобларина Блайнер, ваше свидетельство о браке было выдано почти месяц назад…

Я замерла, шокированно глядя на служащего. И ведь он наверняка не плохой человек, не злодей и не хочет навредить мне…

– Ирвен всё это подстроил! Мы поженились сегодня! – уже без всякой надежды ответила я, видя, что в глазах мужчины напротив нет ни капли веры, только сочувствие и немного жалости.

– Может быть, ты сможешь принести клятву, Гвен? Чтобы подтвердить свои слова, – нарочито невинным голосом предложил муж.