Российский премьер говорил об этом и в самом деле не один, не два и не три раза. Он понимает, что, пока ясности не наступит (то есть, возможно, не только до, но и после выборов), его будут об этом спрашивать. Но на этот раз он не стал, как раньше, придумывать новые варианты ответов на старую тему с одним и тем же смыслом: ждите.

Неудивительно, что во время встречи с врачами он, отвечая на вопрос, вдруг сорвался на журналистов, которых до сих пор защищал от любых нападок на такого рода собраниях (пусть и по обязанности, как высший госчиновник должен защищать свободу прессы, пусть и понимаемую ею, как обычно, превратно): «У нас все ругают СМИ. Всегда, при любых обстоятельствах… (Тут я подумал, что теперь и защитить пора бы, чего тянуть-то? – А. К.) Они вроде должны сдерживать себя. Но судя по той волне критики, которая есть в обществе, не очень получается сдерживать себя. Некоторые вещи, видимо, важнее… Реклама выше… то важнее, это важнее профессиональной этики…»

– Конечно, это решение когда-то должно быть принято, – продолжил премьер отвечать на дарованный ему судьбой вопрос про 2012 год (а вернее, не вопрос это, а крест, который нести ему еще, по всем признакам, до парламентских выборов – если, конечно, Дмитрий Медведев, как обещал, не выскажется по этому поводу в ближайшее время и не снимет гнет с обеих душ. – А. К.). – Но до выборов еще почти год, и вот эта суета вокруг выборов не способствует нормальной организации работы. Вот если мы сейчас дадим какие-то неверные сигналы, половина администрации и больше половины правительства перестанут работать в ожидании каких-то перемен.

То есть к своим подчиненным в правительстве он отнесся отчего-то более критично, хотя ничуть не хуже знал сотрудников администрации – почти все были его подчиненными еще три года назад.

– А все на своем конкретном месте должны каждый день, как святой Франциск, как я уже говорил, мотыжить свой участок, – закончил премьер. – У нас 143 миллиона человек в стране проживает. Никаких сбоев в управлении страной, экономикой, социальной сферой быть не должно. Все должны на своих местах работать, и я настроен именно на такую работу. И хочу настроить на это всех своих коллег в правительстве России.

Про святого Франциска и про то, что надо мотыжить и мотыжить, работать и работать (а не задавать без конца одни и те же вопросы), Владимир Путин говорил и в самом деле не в первый раз. Он говорил об этом в третий раз (скорее всего, не в последний).

Странно, что он не понимает: именно потому, что до сих пор вопрос не решен, не работает не только больше половины правительства, но и больше половины администрации.

Между тем следовало признать: ничего принципиально нового Владимир Путин не сказал. Или, вернее, так: принципиально не сказал ничего нового. Снова маленько запутал страну, которую до сих пор почему-то интересует эта проблема.

И это, как он сам выразился на съезде, медицинский факт.

– Тут, похоже, в основном журналисты! – заметил господин Путин в Театре Наций и поинтересовался: – А они разве разбираются в сути театрального творчества?..

– Мы во всем разбираемся, – честно сказал я.

– А! – еще больше обрадовался премьер. – Да, знаю: мы все учились понемногу чему-нибудь и как-нибудь…

– Ключевые слова – «мы все»…

Тут премьер, уже отошедший было, вернулся:

– Не-не! Нас с Дмитрием Анатольевичем учили очень основательно!

– Из гаубиц стрелять… – добавил я.

– В том числе, – уже как-то нехотя согласился он.

28 декабря 2011 года председатель правительства России Владимир Путин встретился с журналистами правительственного пула с целью выпить с ними шампанского после напряженного трудового года. У премьера было мало времени – это чувствовалось по его коротким ответам. Это было похоже на повинность – его спрашивали, он отвечал. Следовало встретиться с журналистами – и никто не скажет, что этого не произошло.