– Дарилла, – тихо-тихо прошептал Риалаш, – ты же от меня не сбежишь?

– Зачем? – удивилась девушка. – Я и не думала от вас сбегать.

– Не думала… – светящиеся глаза прищурились. – Но уже сбегала.

– Эмм… Ну тогда я почти по делу сбегала, – смутилась Дарилла. – Да и в тот момент я ещё не знала о ваших… твоих чувствах. Ты сам-то, наверное, о них не знал.

Риалаш не стал ничего на это отвечать. Только прищурился ещё сильнее, так, что его глаза превратились в светящиеся щёлки, и, наклонившись совсем низко, прошептал ей прямо в губы:

– Не поступай так со мной.

Дарилла облизнула пересохшие губы и уточнила:

– Это приказ или просьба?

– И то, и то, – голос наагасаха слегка повеселел. – Смотря что на тебя больше воздействия окажет.

– Тогда буду считать это мольбой.

Дарилла захихикала, но тут же поперхнулась смехом, когда руки наагасаха поползли под её рубашку. Она не стала их перехватывать и гневно шипеть. Вместо этого чуть слышно пробормотала:

– А вдруг кто-нибудь услышит?

– Не услышит, – пообещал ей Риалаш и, прикрыв глаза, потянулся к её губам…

5. Глава 4

На следующее утро Доаш вместе с Ерхой сходили на пристань и выяснили, что последний корабль в Давриданию отбыл ещё два дня назад. Когда поплывёт следующий – неизвестно. Так что было решено пуститься в путь верхом до следующего портового города. Возможно, там им повезёт больше. Да и застоявшиеся лошади разомнутся.

Лонрас странники покинули уже после полудня, двинувшись вдоль реки на юг. Погода окончательно испортилась, и все четыре дня, потребовавшихся, чтобы добраться до Оледара, лил дождь. Он вымочил всю одежду и одеяла, и Дарилла, за здоровье которой особенно переживал наагасах, наконец нашла применение для подаренной шкуры. Та оказалась достаточно плотной, чтобы не пропускать влагу, поэтому три дня девушка ехала, натянув её на себя, как чулок. Лицо её торчало в одной из прорех, а с головы длинным капюшоном спускалась оставшаяся часть хвоста. Вид у Дариллы был донельзя комичный, и она знатно подняла настроение своим товарищам.

Правда, на воротах Оледара им всем стало не до смеха, когда стража отказалась пропускать за стены столь странно одетого «мальчика». Пришлось стягивать шкуру и показывать, что под ней вполне обычная одежда. Здесь уже поржали стражники, даже не спросив, где «паренёк» раздобыл такую диковинку.

В Оледаре странникам тоже не повезло. Ближайший корабль отправлялся на юг всего лишь через день, но он следовал только до ближайшего портового города. Через две недели из местного порта на юг должен был отправиться корабль до Смаши – самого южного нордасского речного порта. Но ждать две недели в городе никому не хотелось. Было решено провести два дня в Оледаре и потратить их на отдых и обновление некоторых походных вещей.

Под непрекращающимся дождём путники добрались до постоялого двора и наконец-то оказались под крышей и в тепле. Крепенький деловитый хозяин встретил их очень радушно: в это время года поток странников и купцов ослабевал, поэтому каждый гость принимался с распростёртыми объятиями. Лошадей быстренько отрядили на конюшню под присмотром племянника хозяина, а путникам выделили три комнаты и накрыли стол с горячим угощением у жарко парящей печи. Дарилла и наагасах быстро поели и поспешили уйти отдыхать («Как же, отдыхают они!» – ехидно пробурчал Ерха), так что обсуждение того, что именно нужно приобрести на торжище, проходило уже без их участия.

– Да чтоб ему всю жизнь такую же дрянную кожу жрать! – Ерха ворчал, держа в руках свою обувку. От его левого сапога отвалилась подмётка, и теперь старик на все лады корил торговца, у которого их приобрёл. Сапоги служили ему уже верой-правдой около двух лет, и, видимо, Ерха надеялся, что они прослужат ещё столько же. Но те предпочли развалиться от дорожных невзгод.