Таразия, отряхивая с себя остатки пыли и паутины, требует передать меня ей.

– Мяу-мяу-мяу… – я не против, но у драконова короля артефакт переноса в другие миры. Не пойду, – отказываюсь вежливо я, продолжая охаживать жениха хвостом. Филипп стойко терпит кошачьи издевательства.

– Мама, я и сам могу защитить свою невесту, – выкручивается король.

– Не положено молодой девице… ммм… невинной кошке спать со своим женихом в одной спальне до свадьбы, – упирается мать дракона.

– У неё уже были коты, не такая уж она и невинная, – язвит Филипп. Одэл отчаянно делает вид, что отсутствует при разговоре королевских особ. Всадила когти в Его Величество поглубже, на рубашке проступила кровь. Так и напрашивается драконов Казанова на выяснение отношений.

– Вот и хорошо: у тебя гарем, у неё коты, всё справедливо, – добродушно произносит будущая свекровь, озадачивая меня своей политикой, – отдай мне Принцессу и иди отмечать мальчишник, через три дня свадьба.

Филипп сдержанно вдыхает, с трудом отдирает меня от себя и передаёт своей матери.

– Береги её, мама, мышей ловить не отпускай, – советует заботливо король, а у самого лицо такое, словно ему клизму поставили, а туалет на ключ закрыли.

– Всё самое лучшее для нашей лапулечки, – тискает меня счастливая королева-мать, радостно воркуя, – наконец-то у меня будет кошка, и не надо будет беспокоиться, что сноха перетравит всех ядом.

– Мрррыыы… – ох не была бы я так уверена. И тут, тут, ещё почеши. Оооо, какое блаженство…

Что-то меня плющит от этой кошачьей жизни, не забываем про артефакт.

– Тттрррррррр… – какой же балдеж…

– Мы её помоем, – щебечет Таразия, – блошек выведем.

– Мяу? – что за средневековые пытки? Я всё помню про «мешок и в воду», – возмущенно.

– Киса не любит мыться, – продолжает сюсюкаться со мной королева-мать. Она несёт меня быстро и уверенно в свои покои. В них я не успела побывать, когда искала артефакт.

Таразия, всё ещё болтая ласково со мной на тему блох и того, какие у меня чудесные лапки и мягкая шёрстка, входит в основную комнату своих покоев. Тут же прибегают три служанки.

– Так, девочки, готовимся – сейчас будем мыть это блохастое создание. Будет больно, – с задором произносит Таразия.

– Мммяяяуяяя-мммяяяяуууу-мммрррррыыыыыы… – так меня действительно хотят помыть! Блох у меня нет, но я с удовольствием помоюсь, – соглашаюсь мгновенно: очень давно хотела ополоснуться. Неделю болтаюсь в этом мире, пока до дворца добралась, могла реально блох подхватить.

Меня помыли, высушили – я счастливая котейка. Ещё и мяско томлёное принесли с молочком. После совместной бани сидим с королевой-матерью тет-а-тет: она за столом, я на столе; полночь, кушаем.

Таразия, в халате с распущенными волосами, красивая, великолепная женщина. И почему она не вышла второй раз замуж? Меня начинает морить от обильного второго ужина, волшебных водных процедур и великолепного массажа. Если б не помнить о том, что здесь регулярно убивают, то жить можно сносно, но недолго.

Я, кстати, думала, что в меня будут тыкать кинжалом, ломать лапы, отрывать хвост, сдирать шкуру.

– Всегда хотела иметь кошку. По возрасту уже пора, а по статусу нельзя, а тут такая удача: истинная для моего сына в виде кошки, – произносит королева, откинувшись расслабленно на спинку стула, во взгляде озорной приятный огонёк.

Ммм, а королева-то у нас кошатница. Как приятно найти дракона с родственным мышлением.

– Ммммяяяяяаааа… – соглашаюсь я полностью с ней.

– Я родилась принцессой, вышла замуж за принца, стала королевой, в дворцовых интригах всегда была первой, поэтому я жива сама и все мои пятнадцать сыновей со снохами и внуками живы, – продолжает говорить Таразия, – я хочу знать, киса, кто ты на самом деле? И поверь, тебе лучше признаться.