– Он ходить к проститутки, да, – резюмировал мистер Уиллоби и для наглядности произвел несколько движений в области своего паха.

– Может быть. Значит, и служители Шотландской свободной церкви бывают слабы плотью.

Во время ужина я оповестила, что видела пастора: я сочла это происшествие заслуживающим внимания, правда, не сказала о подробностях его личной жизни, которые передал мне китаец.

– Стоило бы узнать, куда именно он хочет попасть, а то Вест-Индия большая, – сообразила я задним числом. – Конечно, мистер Кэмпбелл не из тех людей, которых хочется видеть каждый день, но в Вест-Индии у нас не будет никого, к кому можно было бы обратиться за помощью в случае неприятностей. Лучше, если это будет он, а не вовсе чужой человек.

Джаред молча слушал, так как был занят жарким из телятины, макая его в винный соус, но когда прожевал, сообщил:

– Не волнуйтесь, у меня есть знакомые в тех краях. Джейми получил от меня внушительную стопку рекомендательных писем к людям, могущим быть полезными.

После этого обнадеживающего известия Джаред продолжил есть, глядя на Джейми, словно решая что-то, а после непринужденно проговорил:

– Кузен… мы встречались на равнине.

Джейми испытующе посмотрел в глаза Джареду и ответил:

– И расстались на площади.

Кузен отреагировал на это широкой улыбкой. Пока я недоумевала, он принялся расспрашивать Джейми:

– Тогда о верных людях и вовсе не стоит беспокоиться! У меня было такое подозрение, но я решил проверить, как видишь. В таком долгом путешествии их помощь точно пригодится. Кто тебя посвятил?

– Это произошло в тюрьме. Приняли в Инвернесскую ложу, впрочем, это и так понятно в какую.

Джаред выказал свое удовлетворение кивком.

– Отлично. В тех местах ложи находятся на Ямайке и Барбадосе, самая большая – на острове Тринидад. Там около двух тысяч членов. Письма к мастерам я заготовил, но тебе стоит обратиться лично к тринидадцам: они всегда в курсе того, что происходит на острове.

– Может, вы посвятите и меня в свои секреты? – обратилась я к мужчинам. – О каких ложах вы говорите?

– О ложах вольных каменщиков, – одарил меня улыбкой Джейми.

– Вот это да! Так ты масон? Почему я об этом не знаю?

– Потому что об этом не говорят вслух, – оборвал меня Джаред. – Вольные каменщики проводят свои встречи и обряды втайне от всех. Если бы кузен не был одним из нас, не видеть бы ему писем к тринидадцам.

Обсудив масонские тайны, мужчины принялись говорить о том, что нужно взять с собой на «Артемиду» из провизии, и я могла бы присоединиться к их разговору, но предпочла слушать. То, что Джейми является членом масонской ложи, таинственного ордена, о котором до сих пор ходят разнообразные слухи, заставило меня задуматься о том, что я почти не знаю своего мужа. Раньше я знала о нем все, но не теперь.

Сейчас мы, конечно, говорили откровенно, хотя во время разговора о Брианне мне пришлось нелегко. После ночи любви я засыпала на его плече, зная, что мысли моего мужа понятны для меня.

Однако же очень часто взгляд Джейми был направлен туда, в прошлое, и я чувствовала себя лишней, ничего не знающей об этом рослом рыжем человеке. Слишком много времени прошло со времени нашего расставания, и слишком много событий имели место, чтобы нам было легко и просто вместе. Мы оба понимали это, но в такие моменты мне казалось, что почва уходит у меня из-под ног.

В ответ на мои тяжелые мысли Джейми прижал мою ногу под столом и слегка улыбнулся мне, поднимая бокал, напоминая мне тем самым о брачной ночи. Тогда мы были совсем чужими и отчаянно боялись друг друга, спасаясь от самих себя вином. Тогда между нами не было ничего, кроме брачного контракта. Мы обещали быть честными друг с другом и сдержали свое обещание.