Два снопа поражающих роликов с визгом снесли всю группку директората «Сибнедр» вместе с САМИМ и вонзились в меня.

Новая Земля. Европейский Союз. Город Виго.

22 год, 39 число 5 месяца, четверг, 10:42

Вокруг опять муть. Правда, уже не такая молочная, а словно воды в глаза налили, и все вокруг двоится или троится с искажениями, но вполне прозрачно.

Опять связанный. Точнее, привязанный к кровати за запястья и лодыжки, да еще ремнями через грудь, живот и ноги перехвачен.

Теперь отлить совсем не хочется, что странно. Вывод – хожу под себя. Хорошо, хоть девочки меня таким не видят.

Девочки!

Наташа!!!

И все снова началось так же, как и в прошлый раз.

Я попробовал освободиться, ничего не добившись, кроме стука ножек кровати по полу. А вместо осмысленного мата из глотки невнятно хрипело:

– Мм…

Просто «День сурка» какой-то.

Снова стукнула распахнутая дверь. Застучали подошвы по полу. Несколько голосов заорали в отдалении на незнакомом языке. Похоже, на испанском. Говорила мне мама: учи испанский! А так ни хрена не понимаю, что они там балаболят.

Кто-то опять столпился возле меня неясными искаженными силуэтами.

Опять что-то вкололи в шею, отчего я как-то увял и откинулся на койку. От розетки отключили, сволочи.

Со лба тек холодный пот.

По щекам – слезы.

И даже ставшего традиционным «мм…» уже сказать не могу. Только и осталось, что плакать от бессилия.

Зрение стало резче. Какая-то кривая рожа в серо-салатовой шапочке таблеткой склонилась надо мной и стала махать никелированной палочкой около моих глаз. Потом выпрямилась и что-то сказала.

В шею опять кольнуло.

Здравствуй, небытие. Ненадолго расставались.

Новое пробуждение доставило удовольствие нормальным, даже приподнятым самочувствием. По крайней мере меня уже не привязывали, хотя кровать поменяли. Лежал я на чем-то анатомическом, потому как везде было удобно, нигде не жало и не давило. Но до чего тесное помещение вокруг! Прямо гробик, только круглый. Надет на мне какой-то оранжевый комбез, в каких американские зеки ходят. На голове тоже что-то нахлобучено, а вот что – не разобрать. Не видно.

И из этой халабуды на голове мне в ухо жужжало:

– Юра, ты там что, уснул? Не ко времени совсем расслабляться. Скоро начинаем.

Ничего не понимаю. На всякий случай решил уточнить:

– Какой Юра? Я не Юра, я – Жора. Если нужен Юра, то звоните ему, а не мне.

– Он там что, умом подвинулся? – раздался в ухе другой голос, жесткий, начальственный.

– Маршал, давайте я сам разберусь спокойно, без командирского мата. Все может быть, дело новое, неисследованное.

– Валяйте, время еще есть, – ответил жесткий голос. – Я пока перекурю.

– Юра, это Сергей Палыч говорит, ты меня хорошо слышишь?

– Слышу-то вас хорошо, – ответил я ему. – Только я не Юра. Я – Жора. Георгий Волынский. И вообще: где это я? И где моя Наташа?

– Старший лейтенант Гагарин, прекратить истерику! – крикнул прямо в ухо жесткий командный голос. – Вы советский офицер или где?

– Маршал, я бы вас попросил… – вмешался первый голос.

Но тут меня действительно пробило на самую настоящую истерику. Я заорал всей мощью своих легких, со всей силой ужаса представляя, что меня сейчас зашвырнут на сто километров от твердой поверхности в безвоздушное пространство:

– Я не Гагарин! Я не Гагарин! Я не Гагарин! Я не Гагарин!!!

– Отойдите, Сергей Палыч, тут не железки, как видите, тут проблемы личного состава. А это уже мое дело, – послышался в наушнике голос маршала. – Слышь ты, козелик?! Тот, который в банке? Лично мне похер: Гагарин ты, не Гагарин. Но в ТАСС ушла информация, что первый космонавт Земли – гражданин СССР и носит фамилию Гагарин. Даже если ты не Гагарин, партия прикажет – будешь Гагарин. Понял? Не слышу ответа?