– Отчего ты не разрешил прикончить эту падаль? – обронил с досады парень.

– Наберись терпения, Борис, и присматривай за ним.

– Будь на то моя воля, не стал бы спасать немца, тем более, в форме офицера СС, – мрачно проговорил Борис.

– Не забывай, мы в долгу перед старцем!

– Он и врагам помогает, – заметил Борис. – У нас из-за него могут быть проблемы!

– Это неважно. Вскоре ты уйдёшь, чтобы продолжить наше дело.

– А как же ты? – удивился Борис. – Я тебя не оставлю тут!

– Мои дни сочтены, – спокойно отозвался старик, стряхивая пепел и пряча свою трубку в карман.

– Не говори так, – перебил его парень, – мой долг – доставить тебя на Урал!

Вскоре перед ними выросло препятствие. Тогда Борис стукнул, и тяжёлая дверь со скрипом отворилась. В свете горящего факела показалось бородатое лицо с добрыми голубыми глазами.

– Вы как раз вовремя. Проходите, братья. Собрание вот-вот начнётся…

Они очутились в невысоком круглом помещении, битком заполненном народом. Люди в чёрных одеяниях сидели рядами на деревянных скамьях, выжидающе глядя в темноту.

Огонь из жаровни вдруг взметнулся ввысь. В свете пламени Борис и Коба, наконец, узрели своего спасителя. Покрытое глубокими морщинами лицо, живые глаза, тонкий нос и добрая улыбка на губах, – таким предстал пред ними старец, о котором за время пребывания в подземной обители они слышали немало. И лишь ныне им довелось увидеть его воочию.

– Садитесь, братья мои, – ласково промолвил старец. – В ногах правды нет!

Борис и Коба сели позади остальных.

– Братья, сегодня я созвал собрание, чтобы искать совета вашего… – старец печально вздохнул. – Мы исполнили заповедь Господа нашего и спасли человека от смерти. Но он бродит во тьме и видит в нас врагов. И, увы, силою слова нам не исцелить его грешную душу. И ныне нам предстоит сделать нелегкий выбор. Ежели отпустим его, он погубит нашу обитель. Но, удерживая его здесь, мы нарушим Закон, ибо насилие противоречит всему, чем мы живём и во что верим! А посему соборно нам надлежит принять решение, братья…

– Его надо убить! – несдержанно выкрикнул с места Борис.

Коба нахмурился.

– Юноша, не должно преступать заповедей Господа нашего, – спокойно возразил старец.

– Тогда вам надо бежать! Если отпустить немца, он вскоре приведёт сюда целую роту солдат СС, и вас всех до одного перебьют, – вступив в спор со старцем, вспылил Борис.

– Нет, юноша, ещё не пришло время нам оставлять сию обитель, – качнул головой старец.

На это Борис усмехнулся.

– Неужели вы надеетесь на скорый конец света?!

– Да, юноша, недолго осталось ждать, – невозмутимо отвечал старец.

– Откуда вам это известно? – с вызовом бросил Борис, но тотчас умолк, увидев горящие гневом глаза своего наставника.

– Юноша, – строго промолвил старец, – мы помогли тебе и твоему отцу, когда вы бежали от смерти. Вы алкали, и мы вас накормили. Вы были измучены, мы вас приютили; у нас вы обогрелись и отдохнули от трудов своих. Но говорю вам, Истина открывается немногим избранным! Мы вас не держим в обители. Ступайте с миром… А у вас, братья, я снова спрашиваю – как нам поступить?

– Надобно спросить у него – останется ли он у нас по доброй воле? – заговорил седовласый старичок, сидевший на первом ряду.

– А ежели он откажется? – осведомился старец.

– Взять с него честное слово, что он сохранит тайну сей обители, и тогда отпустить на все четыре стороны… Пусть идет с миром! – послышались голоса собравшихся.

– Они наивны как дети, – пробормотал Борис. – Разве можно верить эсэсовцу?!

Коба понимал, что Борис прав, и после собрания прошептал ему на ухо: