Альберт Райх присвистнул, когда Хигерт не ответил на его приветствие и прошёл мимо, разговаривая сам с собой. В уме этого человека, пришедшего в отчаяние, лихорадочно созрел план бегства. Он сел в свой фольксваген и поспешно выехал из лагеря.

Вечером в комендантском доме состоялся праздничный банкет. Поздравлять любимца фюрера с Днём победы пригласили певичку из Гитлербурга, которую звали Марта Клаус. В зале за праздничным столом, что ломился от обилия кушаний и вин, собрались все офицеры лагеря в эсэсовских мундирах. Не было одного лишь Ганса Хигерта, но его отсутствия никто даже и не заметил.

Играла музыка, офицеры оживлённо разговаривали. Альберт Райх с широкой улыбкой на лице что-то рассказывал молодому худощавому оберштурмфюреру. Карл Вайс посреди общего веселья сидел мрачнее тучи. Когда он поднялся с бокалом вина в руке, все офицеры тотчас умолкли и последовали его примеру. Музыка в зале притихла. Карл Вайс с каменным лицом, ни на кого не глядя, произнёс тост:

– За нашу великую страну, одержавшую победу в войне, о которой будут помнить все будущие поколения арийцев! Слава Германии!

– Слава Германии! – дружно подхватили офицеры и залпом осушили бокалы. Потом все, как один, сели; снова зазвучала музыка, и продолжились прерванные разговоры…

Однако, в тот миг, когда на сцене появилась Марта, и она запела, в зале повисла тишина, а от мрачного настроения Карла Вайса вскоре не осталось и следа. Блондинка с голубыми глазами и приятным голосом поразила воображение всех присутствующих. Она виртуозно исполняла известную песню из кинофильма «Девушка моей мечты», которую некогда пела блистательная Марика Рёкк. Карл Вайс не сводил с неё глаз, и офицеры тотчас поняли, что эта красавица очаровала его, а от избранницы любимца фюрера лучше держаться подальше…

«Эти губы, этот гордо приподнятый носик, эти глаза, что смотрят на меня столь смело… Это всё моё. Чистокровная арийка! Богиня!» – думал он в предвкушении скорого наслаждения.

Когда банкет закончился, и пьяные офицеры, шатаясь, расходились по своим квартирам, Карл Вайс, который за весь вечер выпил лишь один бокал вина, подошёл к Марте и пригласил её на ужин. Вскоре они остались наедине. Карл не скупился на комплименты, восхищаясь её талантом. Марта улыбалась, слушая его похвалы. «Теперь она моя!» – понадеялся он и пошёл на приступ сей крепости, но… внезапно получил отпор. В ответ на приставание она отвесила ему звонкую пощёчину… Особо уполномоченный фюрера, привыкший, что женщины сами ему на шею вешаются, даже растерялся.

– Я добропорядочная гражданка рейха, а не какая-нибудь проститутка! – прокричала Марта, покраснев от гнева. – Вы меня оскорбили до глубины души!

– Да вы знаете, кто я такой?! Как вы смеете? – воскликнул Карл, приходя в ярость.

– Я арийка в десятом колене и требую к себе уважительного отношения! Мне ведомо, кто вы и что моя жизнь – в ваших руках. Одно ваше слово – меня тотчас расстреляют. Но я готова к смерти: честь мне дороже жизни!

Карл на мгновение опешил. «Вот это женщина!» – в восхищении подумал он и извинился перед Мартой. На другой день она вернулась в Гитлербург. А он с тех пор часто вспоминал о ней…

В то время, когда в комендантском доме веселье было в самом разгаре, Ганс Хигерт ехал по дороге на Гитлербург. Он надеялся сесть на самолёт до Тегерана ещё до захода солнца. «У Ирана, – думал дезертирующий эсэсовец, – с рейхом не заключён договор об экстрадиции. Не будут же они ради меня одного начинать новую войну!» Но пересечь границу ему было не суждено, а всё из-за нелепой случайности – кончился бензин… В спешке Хигерт проскочил мимо двух бензоколонок и не заправился. Автомобиль остановился посреди дороги. Неподалёку чернел лес. «Я погиб!» – в отчаянии воскликнул немец, выходя из машины, но, будучи эсэсовцем, постарался взять себя в руки. Он усиленно соображал и разговаривал сам с собой: