Волк улыбнулся и в благодарность за предупреждение, не иначе, вместо одного стакана со столика в углу принес весь поднос и поставил передо мной.

— И… зачем?

— Попробуешь коньяк, бренди и… — он повернул к себе последнюю бутылку и усмехнулся, — вермут.

Сняв крышечку с медной вазочки на ножках, где хранился колотый лед, волк спросил:

— С чего начнешь?

Несложно было догадаться, что Хельму планировал отвлечься от мрачных мыслей за мой счет, но я не могла его в этом винить.

Дегустация не должна была продлиться долго. Когда в нос ударил терпкий запах полыни, принесший с собой едва уловимый аромат мяты и еще каких-то трав, я была почти уверена, что все закончится после первого же бокала.

Я была не права.

В какой-то момент меня охватил такой азарт, что я даже перекинулась, желая сравнить, как почувствует вкус человеческое тело.

Волк смеялся, глядя на то, как я морщилась, фыркала, страдала, но упрямо пыталась понять, какая гадость не нравится мне меньше всего. Я не злилась, мне нравился его смех, только он, наверное, и заставлял меня продолжать.

— Все! — Я с грохотом поставила перед Хельму полупустую бутылку вермута, вытирая рукавом рубашки рот. — Вот это я могла бы даже назвать вкусненьким, но сразу после этого мне пришлось бы откусить себе язык. Поэтому я ничего такого не скажу. Но это самое нормальное, хоть и несет от него полынью.

Я не могла опьянеть, костер, горящий во мне, был в разы жарче того слабого огонька, что таился в этом пойле. Мое пламя питалось им с тем же аппетитом, с которым встречало и магию.

Зато я могла устать.

И устала от постоянных превращений, ноги уже держали с трудом, но сесть мне было особо негде. Единственное кресло за столом занимал волк, диванчик у стены выглядел привлекательно, но он стоял слишком далеко. На то, чтобы снова стать пушистой, не хватало сил, мне нужно было немного перевести дух.

— Убери-ка, — велела я Хельму, скинув руку волка с подлокотника, и с облегченным выдохом заняла его, привалившись боком к спинке кресла и опершись спиной на жесткое плечо.

Волк мужественно выдержал захват территории, но сообщить о том, что на диване мне было бы удобнее, не поленился.

Я не поленилась его проигнорировать.

— Слушай, а все-таки где мать Эдит? — спросила я. — С ребенком столько всего случилось, а она так и не объявилась до сих пор. Не думаю, что, если бы она была здесь, Эдит бы плакала из-за нашего отсутствия.

— Мы не будем это обсуждать, — сказал волк.

— А вот и будем. — Я завозилась, желая и на месте усидеть, и на Хельму глянуть. — Если она умерла и ты до сих пор скорбишь, просто скажи. Я извинюсь и никогда больше не подниму эту тему.

— Она сбежала, — резко ответил Хельму. — И я не хочу об этом говорить.

— В смысле, от тебя сбежала? А как же детеныш?

Волк тяжело вздохнул.

— Она бросила нас с Эдит и сбежала с послом Зарберии. Документы о разводе я получил почтой.

— Зарберия, значит? То есть мать Эдит променяла родную дочь на море и солнце? — Я не смогла удержаться на подлокотнике и соскользнула на колени волка.

— Анха!

— Прости, — попросила я, но вместо того, чтобы встать, устроилась удобнее. Так было значительно лучше, а возмущенные взгляды меня не сильно трогали. — Но знаешь, быть брошенной матерью еще не самый худший вариант.

— Неужели?

— Ага. Эдит могли бы просто съесть.

Волк устало прикрыл глаза.

— Ты слишком много выпила.

— Да что ты понимаешь в жизни? — оскорбилась я. — Меня вот родная мамка чуть не съела. Но ничего, как видишь, я все еще жива и даже не злюсь на нее. Эдит тоже переживет побег своей матери.