- Меня это просто триггерит. Детская травма. Он очень напоминает моего отца. Тот тоже всегда ходил с безучастным серьезным лицом. Увидеть его улыбающимся или грустным? Да скорее снег розовый пойдет и раки на горе споют “Show must go on” а капелла. А я в лепешку разбивался, старался, хотел, чтобы он гордился мной. Но всегда получал в ответ лишь холодное безразличие. Мне много не надо было, хватило бы и “молодец, сынок” и скупого объятия. Дети же в первую очередь принимают удар на себя, думают, что проблема в них, что они плохие и приносят лишь разочарование. - Выпалил Князев, с такой болью в голосе, словно вернулся в детские годы.

- Так ты поэтому подался во все тяжкие? Наркотики, клубы и прочее?

- Скорее всего да. Старался сбежать от этого мира. Былая потребность во внимании превратилась в затянувшийся подростковый бунт. И не случись “Пурпурный рассвет”, не знаю, чем бы это все закончилось. - Саша замолчал и отвернулся к окну.

18.30 по московскому времени

База “Исток”

Женя, набегавшись вокруг пруда, подбежала к Вике и села рядом. Засмотревшись на пистолет-пулемет, девочка осторожно потрогала его пальцем.

- А ты научишься меня стрелять?

- Стрелять? - Вика опешила от такой просьбы. - Зачем это тебе стрелять?

- Вдруг я встречу плохого человека. Будь у мамы такой, она осталась бы жива.

Колмагорова посмотрела на девочку и не нашла слов для ответа, лишь неловко приобняла ребенка.

- Научи.

- Подрастешь немного, обязательно научу. Не потому, что ты маленькая, просто, чтобы справиться с такой штукой, нужно иметь сильные руки.

- Они у меня сильные.

- Не спорю. - Вика отстегнула от оружия магазин, передернула затвор, и, убедившись в безопасности, дала его Жене. - Ну как?

- Тяжелое.

- Вот, а с магазином еще тяжелее. Когда начинаешь стрелять, оно еще прыгает и дергается, как взбесившаяся кошка в руках. Даже я с трудом удерживаю, честно. Чуть окрепнешь, и сразу же будем учиться. А пока я всегда буду рядом, даже если ты меня не видишь, я где-то поблизости, охраняю тебя от плохих людей. - Осторожно забрав у девочки пистолет-пулемет, Вика положила его в сторону.

- П… Саша тоже меня охраняет. Рядом с ним я не боюсь. И с тобой тоже.

- Да, Саша молодец. Вот и сейчас он уехал, чтобы тебе было еще спокойнее и никакие плохие люди не могли и близко к нам подобраться.

- Я знаю. Но все равно скучаю. И по тебе скучаю, когда тебя нет рядом. А почему ты не живешь с нами?

- Ну… - Вика, не привыкшая к таким прямым детским вопросам, растерялась. - Взрослые живут вместе, когда они любят друг друга.

- А вы разве не любите? - Женя посмотрела прямо в глаза. - Мне показалось, что любите.

Колмагорова окончательно растерялась, лихорадочно соображая, что ответить, и сама для себя, не понимая собственных чувств к Князеву.

- Я так и думал, что вы здесь. - Послышался спасительный голос Саши. - Вот я приехал, как и обещал. Чем занимаетесь?

Князев сел рядом и посмотрел на застывшую Вику.

- Я спросила, любите ли вы друг друга, а она молчит. - Женя пожала плечами.

- Какой интересный вопрос. - Саша задумчиво повернулся к Колмагоровой. - Ответь, не томи ребенка.

- Князев иди ты в з… - Вика осеклась на полуслове и посмотрела на девочку. - В загадочные дали потеряйся. Жень, такие вопросы лучше не спрашивать, ты ставишь в неловкое положение.

- Ладно. Может, пойдем еще погуляем? Саш, покажешь вертолет, на котором вы летали.

19.02 по московскому времени

Город Геленджик

Район Голубая Бухта

Потянувшись, Сталюков вышел из спальни. Голова гудит, как с похмелья. Каждый раз после дневного сна, чувствовал себя разбитым и потерянным, словно не спал, а разгружал вагон цемента вручную. Из кухни доносятся голоса: громкий и звонкий Марины, и спокойный Михаила.