Если с границами психологической помощи, как терапевтической, так и консультативной, возникают сложности, то сердцевиной ее можно, безусловно, считать событийный опыт. Можно сказать, что переживание опыта, нового опыта сознания и себя, обретение в некотором смысле утерянного опыта – это дивиденды, получаемые всяким обращающимся за помощью к психологу. Говорить об опыте нужно осторожно, поясняя всякий раз, о каком опыте идет речь. Как раз не в смысле получения новых впечатлений, ощущения, испытания чего-то иного, особенного. Опыт понимается при этом как целостное переживание реальности, требующее событийности. Событийность означает совместное бытие, которое, чтобы быть разделенным, должно быть осмысленным.

Пространство психологической помощи структурируется тремя фигурами: психолог, клиент и проблема. Подробнее мы остановимся на том, что понимается под психологической проблемой и откуда она берется. Является ли она объективно существующимфактом или скорее артефактом, то есть существующим условно, в системе понятий и представлений самого терапевта. В конечном счете, психолог решает, какой уровень описания событий принимать за критический, такой, с которым можно работать. Именно понимание условности выбранного уровня отличает психолога от неспециалиста. Условность не означает необязательности и своеволия психолога. Условность присутствует в работе психолога как совокупность факторов, действующих в текущий момент на его клиента и значимо влияющих на его потребности и возможности со-бытия. Об этом пишут в руководствах по консультированию и психотерапии, когда указывают на то, что клиент «готов» или «не готов» к обсуждению вопроса, к проявлениям недоверия или глубокой интерпретации. Таким образом, с первоначальной жалобы срывается несколько пластов «шелухи», при этом обнажается то, что будет считаться сердцевиной конфликтного события, способной открыть человеку новый опыт о себе.

Не будет натяжкой объединение общим принципом проблемы выбора уровня проблематики в работе с клиентом и выбора уровня сложности заданий, которыми будет заниматься взрослый с ребенком. Требование относительной сложности задания Л. С. Выготский сформулировал как работу в «зоне ближайшего развития» ребенка. Подобную же «зону» нащупывает и консультант: она не должна лежать слишком далеко от той области, в которой клиент двигается самостоятельно, но, в то же время, она должна представлять некоторую трудность для одиночного путешествия.

Анализируемые консультантом ситуации таят в себе множество факторов (обоюдная значимость проблем, сходство житейских ситуаций), провоцирующих превращение специфического профессионально создаваемого и профессионально контролируемого общения в бытовое, обыденное, стихийное. Именно направленность на внутреннюю сущность проблемы, что бы под ней ни понималось, характерна для психолога. На первоначальном этапе основными техниками работы являются:

• прояснение когнитивных установок и предубеждений («он всегда защищает мать, даже если она не права»);

• прерывание преждевременных интерпретаций («я не переношу несправедливости, предпочитаю сама страдать за нее и того же требую от других»);

• конкретизации ситуации («в чем именно она не права?»).

Как бы не производились эти приемы, их цель – прояснение значимого события, понимание которого способно расширить или изменить представление человека о самом себе. То есть дать ему новый опыт переживания самого себя.

В том, как приверженцы разных психотерапевтических направлений истолковывают поведение и ситуацию клиента, и состоит их различие. Психологические теории содержат указания относительно того, какие схемы приемлемы для решения проблемы клиента, а какие – нет. Карл Роджерс ограничивает консультирование отношениями помощи. Другие психологи считают их недостаточными для того, чтобы произошли эффективные изменения, и используют репертуар воздействий.