Ее мысли были далеки от арифметики, и преподаватель — готический красавец по прозвищу Плакса — не тревожил ее в это утро, а под конец занятия даже поставил ободряющую пятерку за просто так, и вечный возмутитель спокойствия Саша Бойко стоически промолчал, наступив на горло врожденному стремлению со всеми спорить.

К обеду Маша так устала от абсурда происходящего, что искренне обрадовалась Плугову и Власову, которые подпирали плечами стену возле ее аудитории.

— Слышь, мать, — Власов бесцеремонно обнял ее, наградив презрительным взглядом Федора Сахарова, который как раз прошмыгивал мимо, пытаясь слиться с интерьером, — говорят, тебя прирезать хотят.

И захохотал, явно довольный тем, как громко у него это прозвучало и как прытко Сахаров припустил прочь.

Плугов бросил на него рассеянный взгляд и спросил коротко:

— А есть другие новости?

Маше было все равно, беспокоятся они потому, что ощущают некую ответственность за всю эту историю с разлетевшимися мечтами, жалеют ее, невезучую, или просто наслаждаются захватывающим приключением. Главное — Плугов и Власов не шарахались от нее, как однокурсники, и этого оказалось достаточным для немного щенячьей благодарности.

По пути в столовую она коротко пересказала им события вчерашнего вечера — о том, что Лена прокляла Дину, а Дина разгадала, что Лиза липовая, и завершила печальным:

— Если верить Вечному Стражу, то в свой сектор общежития могут попасть только те, кто там прописан. Какая-то магия крови.

— Да ты что! — ахнул Власов, и его глаза вспыхнули.

— Да-да, — кивнула Маша, обрадованная его искренним участием. — Помните, мы все сдавали по капле после зачисления… Это значит, что меня хочет убить кто-то из тех шести девочек, с которыми я живу. Ужасно, правда?

— Прям никто-никто не может проникнуть извне? — деловито уточнил Власов. — Вовк, ты тоже думаешь, что это звучит как вызов?

— Ну-ну, — раздалось рядом девичье, мелодичное, и Маша только сейчас поняла, что Лиза-Дымов уже некоторое время идет вместе с ними. — Зиночка Рустемовна таких экспериментаторов на завтрак съедает.

— Не, вот вы скажите нам, Сергей Сергеевич, — возбужденно воскликнул Власов и сам себе сделал огромные глаза, очевидно призывая вести себя потише, — как это нам с Вовкой за пять лет обучения ни разу не пришло в голову сходить к кому-то в гости?

— Так это, — буркнул Плугов, — ты просто не знал, что такое запрещено.

— Но теперь-то я знаю! А значит, мы просто обязаны проверить заверения Вечного Стража, а то вдруг он Рябовой по ушам ездит и на самом деле в их комнату кто хочешь проникнет. Всё ради безопасности Марии, — и он отвесил вполне куртуазный поклон, махнув рукой с несуществующей шляпой.

— Бестолочи, — беззлобно резюмировал Лиза-Дымов.

Маша запнулась, увидев Костика, который вышагивал туда-сюда перед входом в столовку. Вид у него был суровый и решительный. А потом спряталась за Плугова с Власовым, как будто это могло спасти ее от утомительного разговора.

— Что? — спросил Плугов, моментально сомкнув с приятелем ряды, чтобы прикрыть Машу.

— Брат, — ответила она, и тут ее сердце перекувырнулось: с другой стороны коридора к ним безмятежной лебедушкой плыла мама. Как? Так быстро?

Чтобы попасть на территорию университета, родителям требовался особый пропуск, но для мамы это, конечно, не могло стать преградой.

— И мама, — с ужасом пискнула Маша и поняла, что даже неведомая душегубица пугает ее меньше, чем это явление.

С другой стороны, если бы семейный совет постановил вернуть ее домой, то сейчас здесь бы появился папа.