– Я научусь, – заверила Ринна. – Он тоже говорил об этом.

– Надеюсь, – кивнул колдун. – В сущности, тебе может угрожать только человек с сильным даром, который поймёт, что ты уязвима. Можно никогда такого не встретить, или встретить, но он не поймёт или не воспользуется. Но в твоей жизни случились перемены, а они имеют причину.

– Причину? – она тряхнула головой, – конечно. Так решил король Фарут.

– Когда с горы несётся лавина, причина бывает в том, что кто-то столкнул один камешек. Для чего?

– Что ты хочешь сказать?

– Просто размышляю, – он невозмутимо посмотрел за окно, там по ветке скакала маленькая птичка. – Вот что, скажи мне, принцесса, чего ты сильно желала, когда была маленькой? Какую-нибудь красивую вещь? Найди здесь похожее и возьми на память, – она кивком показал на свою шкатулку. – Выбери, что понравится.

Странный он, как будто среди драгоценностей можно найти любое желание!

– Совсем маленькой я играла драгоценностями мамы. Она позволяла брать что хочу и носить хоть целый день. Нет, я не мечтала о драгоценностях. Мне хотелось открыть кондитерскую лавку, – сказала она. – Готовить и продавать сладости, – это было откровенное признание, совершенно нелепое для дочери Венешей.

Но ведь это сон, а во сне всё бывает и перемешивается самым невероятным образом.

Давнее-давнее детство. Приезжает тётя, леди Эйра, с дочерью, Ринна посвящает кузину в свою игру в куклы, потом тётя рассказывает отцу и тот мягко пеняет маме. Та пожимает плечами – это лишь забава для ребёнка!

Ну конечно, одно дело, как истинной леди из Ленгара, взвешивать специи для пряников, сверяясь со старой пожелтевшей прописью, или пару раз в год делать вид, что отмеряешь муку для праздничного хлеба, но совсем другое – продавать черни сладкие булочки в лавке. Ринна и тогда понимала, что дальше игры не пойдёт, даром что была маленькая.

– Я играла с куклами в кондитерскую лавку. Когда была совсем малышкой, конечно. Но я понимаю, что это невозможно. Хотя и забавно, я бы попробовала.

– Кондитерскую лавку. Неожиданно.

– Мне можно, я сумасшедшая – спроси у кого угодно.

Колдун негромко рассмеялся.

– Значит, ты можешь не только вышивать или рисовать дворцы?

– Именно. Я могу печь их из медового теста. И не только. Леди из Ленгара могут испечь что угодно.

– Я не подарю тебе кондитерскую лавку, – он усмехнулся. – Пойдём, принцесса.

Они молча шли по белым дорожкам. Колдун был сосредоточен и смотрел перед собой. Сад почти закончился, остались только низкие кусты, а дальше – пустыня. Сухая трава и камни.

– Это тебе. Вот, смотри, – он взмахнул рукой, и на его ладонь откуда ни возьмись стало наматываться тяжёлое кружево цвета топлёных сливок. Он расправил, встряхнул – это оказалась большая шаль.

– Завернись, и будешь защищена. Без обучения, раз – и готово. Никто на тебя не повлияет.

Она нерешительно взяла в руки кружевное полотно.

– А чего ещё не случится… никогда? Какой подвох, колдун?

– Подвох? Молодец, осторожная девочка. Ты почувствуешь, что часть дара ушла, исчезла. Не сможешь превращаться в зверя. Немного останется, скорее то, что есть у любого тая. Но ведь дар тебе не особо и нужен. Так что?..

– Благодарю, но нет. Я обойдусь без такого подарка, – она поспешила вернуть шаль.

– Не доверяешь, – он грустно улыбнулся, – хорошо. Я оставлю это здесь, видишь? – он бросил шаль на камень. – Захочешь – придёшь и возьмёшь.

– Ты хочешь сказать, что она будет…

– Да, её не унесёт ветром и не испортит дождём и солнцем.  Это ведь твой сон. Теперь лишь твой, нам пора прощаться.