Минут пять едем молча, пока на очередном проскоченном красном светофоре Синичкина не подала голос.

– Вы не могли бы так быстро не ехать, – сквозь музыку, еле слышно проговаривает она. – Меня подташнивает от быстрой езды, к тому же, это не слишком безопасно. Точнее вообще опасно, учитывая, что у меня место смертницы. Я по середине и в случае резкого торможения вылечу прямо вперед, – в рот мне ноги…

– Да, деточка, ты и так будешь посередине. Серединка бутерброда, – усмехаясь, произносит мудак на водительском кресле. Сейчас Синичкина что-нибудь отмочит. К гадалке не ходи.

– Я невкусная.

Мужской хохот на весь салон, а мне вдруг становится совсем не смешно. Это может закончится реальной оргией и прикопанными телами. Самое дебильное, что в голову не приходит ничего дельного. И телефоном воспользоваться пока уж точно не могу.

– Мне страшно, – неожиданно шепчет мне на ухо Синичкина. А я только сейчас замечаю, что эта бестолочь испортила свои натуральные русые волосы дебильной розовой прядью. К счастью, только одной и не на всей длине шевелюры. Но все равно смотрится убого. Если все закончится хорошо – отрежу!

– Все нормально будет. У меня линия жизни длинная.

– А у меня? – показывает мне ладонь.

– У тебя короче. Но тоже длинная. Лет до восьмидесяти точно проживешь. Но развилка в конце линии жизни.

– Это что значит?

– Что в дурке закончишь жизнь. Ну или просто с ума сойдешь, – брякнул первую попавшуюся хрень, дабы немного отвлечь Синичкину.

– Ясно. Я очень не хочу быть изнасилованной. Их трое. Это пипец, – снова прошептала мне на ухо. Эх была не была.

– Я тоже.

– Что тоже?

– Не хочу быть изнасилованным.

– Ты-то тут причем?

– У того, кто на водительском месте сидит – серьга в правом ухе. И смотрит на меня зазывающе. Видишь, то и дело бросает на меня взгляды. Точно пидарас.

– Значит этот на тебя запал, поэтому ты здесь. Господи, как отлегло-то.

– Что насиловать тебя будут двое вместо трех? – ну вот на хера это сказал?

– Что тебя тоже будут насиловать, дубина. Вдвоем-то как-то легче потом ходить на курсы психологической поддержки. Ну что ты так на меня глаза вылупил? В идеале бы, конечно, хорошо, если бы они только тебя жахнули. Может, они все педики? Или хотя бы бисексуалы? Так-то ты привлекательный. Давай скажем, что ты активный би и возьмешь весь удар на себя. По-джентельменски, так сказать, – и тут я потерял дар речи. Синичкину точно не изнасилуют. Скорее уж меня, ну а она затрахает всем мозг. – Все, поняла без слов. Ты не джентльмен.

– Рты закрыли, воробушки, – прокукарекал тот, что с серьгой. Черт, может, реально пидарас? Да, определенно со мной случается какая-то задница, когда со мной рядом реальная Синичкинская жопа…

8. Глава 8

Глава 8

Еще двадцать минут езды и мелькающие перед глазами деревья напрочь отбили у меня мысль, что все разрешится само собой в нашу пользу. Нас совершенно точно везут в лес.

– Пипец, еще и в лесу закапают. Я не хочу умирать, – прошептала Лиля, в очередной раз сжав до боли мою руку.

– Глупо нас убивать, учитывая, что камеры возле клуба все же есть. Та же Аня знала, где ты осталась, да и мой брат тоже. Следы все равно выведут на эту машину.

– В лес нас везут именно для того, чтобы спрятать тела. Да и на фиг мне эти следы, если я червей уже буду кормить?

– Резонное замечание, – в логике, несмотря на ранее произнесенную Синичкиной чушь, ей сейчас не откажешь. От того, что наши трупы все же найдут, мне точно легче не станет.

Через пару минут машина остановилась на обочине. Нас, как ни странно, никто не «пригласил» выйти на улицу. А вот вся компания вышла наружу, предварительно забрав у нас телефоны. Ну и на десерт – закрытая дверь. Отошли они буквально на пару шагов от машины. О чем-то определенно треплются и курят.