— Я воздержусь, — пискнул пятый.

— Ты всегда воздерживаешься! — накинулся на него Скандалист. — Мягкокожий!

— Друзья, не будем спорить, — сказал Граф. — Госпожа, простите, не знаю, как к вам обращаться.

Мира заколебалась: отвечать ему или нет. С одной стороны, она твёрдо решила не поддерживать беседу. С другой, газилинны заинтриговали. Решив, что молчать просто не вежливо, она ответила:

— Меня зовут Мира.

— Очень приятно, — пискнул Граф. — А я Эдвуахуаносодор Второй.

Мира решила, что даже не будет пытаться запомнить их имена.

— Взаимно приятно, — ответила она.

— Мы стали невольными свидетелями вашего разговора с Маркело, — продолжал Граф. — И знаем, что вы попали в сложную жизненную ситуацию.

— Да уж! — тяжело вздохнула Мира.

— Очень хорошо вас понимаем...

— Чо ты тянешь?! — запищал Скандалист. — Скажи сразу, что мы нужны колдунье для настойки!

Мира замерла посреди улицы.

— Какой настойки? — ошарашено спросила она.

— Нет лучшего средства от боли в спине, чем настойка из газилиннов! — продекламировал Скандалист.

— Колдунья убьёт нас и вымочит в соке охаро, — печально добавил Учитель.

Короб дрогнул в руке Миры. Нет, на такое она не подписывалась. Это же... убийство, вот что!

«Они всего лишь говорящие фрукты, — заметил внутренний голос. — Тоже самое, как если бы начали разговаривать яблоки».

Однако, она не была уверена, что съела бы говорящее яблоко. Может, выпустить их? А Маркело сказать, мол, споткнулась, упала, крышка от корзинки отвалилась, газилинны порвали сеть и удрали.

«Я сама просила Маркело дать мне задание, — произнёс всё тот же беспощадный внутренний голос. — А если другие будут такими же? Чем занимаются, кроме всего прочего, лодочники? Вылавливают мокрозяв и отвозят их в Башню, прекрасно зная, что с ними там сделают Даяна и компания».

Мира стояла столбом и не знала, что делать дальше. Всё так, теперь это её работа: забрать что-то из одного места и перенести в другое. Даже если это другое будет умолять отпустить.

Вспомнилось, как она на Реке упрашивала Гая не сдавать её в Башню, как использовала все доступные средства, но он был непреклонен. Может ещё и поэтому наставник был против её выбора стать лодочницей? Впрочем, агенты ничуть не лучше.

— Ненавижу этот мир! — прошептала Мира.

— Что вы решили, госпожа? — раздался писк Графа.

— Я не могу вас отпустить, — выдавила она через силу. — Простите.

— Я же говорил! — с непонятным торжеством запищал Скандалист. — Она всего лишь тупая исполнительница приказов. Лодочница.

Мира провела дрожащей рукой по волосам, сказала скорее себе, чем им:

— Надо идти.

И пошла по улице, плотно сжав губы.

Газилинны что-то издевательски пищали ей, но Мира старалась не слушать. Её накрыло осознание того, что значит быть лодочницей. Даже если у тебя нет лодки.