Тихонечко прикрыла дверь и сползла на пол, спрятав лицо в руках. Докатилась, пьянь подзаборная, решила коника испугать, а коник не растерялся и прискакал с добычей к себе домой. А вот как второй братец оказался с нами в одной кровати ― это уже вопрос! А вдруг…?! Я подскочила и, распахнув двери, уставилась на сонных мужчин, зависла, глядя на голые торсы и прикрытые одеялом ноги, опомнилась, закрыла двери и опять сползла на пол. У-у-у, дура, ну хоть бы раз в жизни повезло!

Мало было одного, так с двумя переспала. Переспала? Я прислушалась к своим ощущениям: все как обычно. Что там говорят про последствия бурной ночи? Тело не ломит, нигде не болит, все как всегда, судя по ощущениям, трусики все еще на мне. Повезло?

― Святка, выползай.

― Что, уже? ― как-то жалобно отозвалась я.

― Что вчера было, не помнишь, ― скорее утвердительно произнес голос Игоря Ивановича.

― Угу, ― отозвалась я, едва не заревев.

― Свят, хватит фигню думать, пошли пить кофе.

― Мы тебе память будем восстанавливать! ― заржал Олег Иванович.

Тихо приоткрыла дверь и, выглянув, наткнулась взглядом на приплясывающих мужчин.

― Брысь, ― состроил несчастную рожицу Олег Иванович. ― Ванная комната, между прочим, одна. Пожалей коников, пусти, а? ― и рванул внутрь, едва не снеся меня, следом пронеслось и второе начальство, а я, решив не раскисать, потопала на поиски одежды и кухни. Из одежды нашлись только лифчик и сапоги, о судьбе остального история умалчивала. Пожав плечами, я пошла на кухню. Забилась в самый дальний угол на удобном диванчике, поджала ноги и натянула майку на колени до самых пальчиков на ногах.

Начальство соизволило появиться через несколько секунд, зевая во весь рот и щеголяя голыми торсами, хорошо, хоть спортивки натянуть соизволили. Только сейчас я обратила внимание, что они идентичны во всем, даже в телах, вот только волосы разного цвета. Не смотря на их одинаковость и свой стыд, взгляд то и дело возвращался к груди Игоря Ивановича, скользил по твердому прессу и рельефным мышцам на руках.

― Нет, это даже как-то обидно! ― воскликнул Олег Иванович. ― Мы одинаковые, а она рассматривает только тебя.

― Угомонись, ― отвесил ему подзатыльник Игорь Иванович, ― она сейчас если не сгорит от смущения, то точно сиганет из окна.

― Так ты ее тогда крепче держи, когда память к ней вернется, она и в форточку полезет, и она точно обрадуется такой высоте, ― он увернулся от второго подзатыльника, а я всерьез задумалась о том, что бы сбежать, и по барабану, что на мне только одна майка.

― Свят, не слушай его, он по жизни клоун, ― и мужчина направился готовить нам кофе.

― Ну-с, ― потер ручки Олег Иванович, ― что последнее помнишь?

― Как пошла танцевать, ― прошептала я, косясь на спину Игоря Ивановича.

― Да ты не стесняйся, ― зашептал мне этот клоун, ― я ему не скажу, ― и подмигнул ошарашенной мне. ― Как танцевала, помнишь?

Я отрицательно помотала головой, силясь хоть что-то вспомнить. Помню, как, пошатываясь, шла до танцпола, как пыталась несмело двигать телом под музыку. Большое тело позади меня, руки, скользящие по моему телу, тесные объятия, мой партнер двигался сам и заставлял красиво двигаться мое тело. Это был больше, чем танец, мое тело беспрекословно подчинялось его движениям, отзывалось на прикосновения.

― О-о-о, мыслительный процесс пошел! ― заржал Олег Иванович. ― И, судя по красным щекам, она вспоминает ваш танец.

Занавес! Я и Игорь Иванович?!!

― Вспоминай, вспоминай, дальше еще интереснее.

А дальше… мама, роди меня обратно. Я вновь у бара, вкус лимона, значит, опять пила, уже не одна. Сцена, я на ней с микрофоном в руках. Вскинула ошарашенный взгляд на мужчин.