— Давай в машину вернёмся, — предложил он, вздрагивая. — Не хочу, чтобы ты завтра с простудой слегла.
О, я бы слегла непременно, только не с простудой, а с ним под боком. Озвучивать это, конечно, не стала, перевела дух, в тепле оказавшись. Отсюда и вид на город гораздо лучше показался. Заворожил. Мы молчали, напряжение растекалось патокой, заставляло звенеть нервы.
— Вик, — тихо позвал Виктор. Я медленно повернулась, в очередной раз забыв, как дышать. Он потянулся ко мне, и внутри всё задрожало, потянулось в ответ. Губы на самом деле оказались мягкими, нежными. От поцелуя бросило в жар, и я ответила, касаясь его шеи, запуская руку в волосы. Тихие, влажные звуки, с которыми размыкались наши губы, наполнили салон. Виктор обнял, притягивая к себе, и я впилась обвила шею, вспыхивая. Давно так не целовалась: жадно, не желая останавливаться, плавясь от каждого движения губ. Давно на Воробьёвых горах не целовалась, словно в студенческие годы вернулась.
Он тоже не желал отпускать. Терзал губы снова и снова, оттягивая, обводя контур языком. Ныряя внутрь и увлекая, заставляя терять голову. Я нырнула под пальто, погладила грудь, чувствуя, как сильно и быстро стучит его сердце.
— Поехали ко мне, — шепнула в приоткрытый рот. Виктор не ответил: ещё раз сладко поцеловал, оторвался и посмотрел в глаза. Отпустил, завёл мотор и, не говоря ни слова, вырулил на дорогу. До дома мы молчали, даже не смотрели друг на друга. Я лихорадочно вспоминала, насколько у меня чисто, но, когда поднялись в квартиру, поняла, что обоим всё равно, даже если бы тут тайфун прошёлся. Верхнюю одежду и обувь сняли неторопливо, а потом нас швырнуло друг к другу.
— Где у тебя спальня? — спросил он, прижимая к стене в прихожей и целуя шею. Я промычала что-то нечленораздельное, расстёгивая его рубашку.
Обжигающие ладони скользили по талии, спускаясь к бёдрам, задирая платье. Хотелось скорее почувствовать его внутри, от нетерпения низ живота тянуло, между ног давно было влажно и жарко. Его член упирался в живот, приятно удивляя размером. Я стащила с него рубашку, бросила на пол. Потянула за собой, путаясь в собственных ногах, задыхаясь, не выпуская руку. Щёлкнула ночником, пока он нетерпеливо расстёгивал змейку на спине. Переступила через платье, повернулась, обвила руками, желая коснуться везде и сразу. По широким плечам, к рельефной груди, вниз, по плоскому животу. Рванула ремень, отвечая на бесконечные жадные поцелуи. Дёрнула штаны вместе с трусами вниз, обхватила член — не ошиблась, размер приличный.
Виктор сладко выдохнул, подаваясь навстречу руке, выпутался из штанов и, обняв, мягко опустил на кровать. Вес чужого тела ощущался идеально, кожа полыхала, я тёрлась о него, спешно расстёгивая лифчик. Несдержанно застонала, когда губы сомкнулись на соске. Выгнула спину, запуталась в мягких волосах, притягивая к себе. Потом, все прелюдии, изучение друг друга — всё потом. Сейчас хотелось почувствовать его в себе, целиком и полностью.
Он сел на пятки, тяжело дыша. Обхватил щиколотки, провёл ладонями вверх, к бёдрам, подцепил трусики.
— У тебя есть презервативы?
— Нет. Я пью таблетки. — Поймала короткое сомнение во взгляде, добавила: — И точно ничем не болею.
— В этом я не сомневаюсь, — ответил он, с лукавой улыбкой целуя колено.
Когда снова лёг сверху, я забросила ногу за спину, притянула к себе, нетерпеливо поёрзала, чувствуя жар, исходящий от него. Сама направила в себя, прерывисто задышала, когда он начал двигаться. Медленно, плавно вращая бёдрами. Как чёртов стриптизёр на танцполе. Дразнящие движения быстро сменились другими, резкими. Воздух зазвенел от шлепков, наполнился сдвоенным дыханием, влажными звуками, с которыми соприкасались наши тела и губы. Я обвила его плечи, притягивая к себе, не пытаясь подстроиться под ритм, отдаваясь, содрогаясь от мощных толчков. Внутри скручивалась тугая пружина, заставляя двигаться навстречу, подгонять.