Замерев, дубина выставил вперёд руку, и стенка напротив нас разъехалась, как рольставни.

В глаза ударил яркий свет.

Подняв свободную руку, чтобы спастись от ярких солнечных лучей, я, жмурясь, взглянул сквозь пальцы и ахнул… Толпы людей, одетых в белоснежную шёлковую одежду, как колония муравьёв, расхаживали по открытой местности, напоминающей городскую площадь.

Никакого привычного шума от гула голосов или спешащих на работу машин.

Люди шли молча, не издавая ни единого звука.

Дернув меня за собой, бугай выбрался на площадь. Я, не успев вовремя пригнуться, затылком стукнулся об потолок.

Вот мудак! Потирая затылок, я обернулся и увидел закрывающуюся дверь жилого дома.. То есть не совсем дома…

– Ай!! Да хорош так тянуть! – Воскликнул я.

Толпа людей, как единый живой организм, остановилась и посмотрела на нас.

Выдавив из себя улыбку и вжав голову в шею, я хотел исчезнуть, испариться, только бы спрятаться от сотен любопытных глаз.

Через секунду жители города потеряли ко мне интерес и продолжили движение.

Бугай пошёл дальше, потянув меня, как собачонку на привязи.

Ступая по чему-то мягкому, я посмотрел вниз и увидел то ли крупный песок, то ли рассыпанные гранулы пенопласта, и обратил внимание, что все ходят босиком.

Все здания вокруг были малоэтажными, по три-четыре этажа. Пытаясь понять, что они из себя представляют, я вглядывался в строения.

Каждый дом был сделан в едином стиле, но в то же время они были не похожи друг на друга. Всё от начала до конца в них было сделано из стекла, однако главным узором на поверхности было что-то похожее на разлитый в воде бензин.

Дома стояли вплотную к друг другу, как в уютных маленьких городах Италии. Перегородками для жильцов были матовые, слегка затемнённые пластины, которые словно очерчивали и разделяли пространство.

Окон не было, а двери казались единым куском, как зеркала.

Проходя мимо очередной двери, я увидел своё отражение и вздрогнул.

Лицо выглядело моложе года на четыре. Оно казалось таким здоровым, словно меня пропустили через фотошоп.

Как только плотная полоса из домов закончилась, лысый охранник свернул, и мы оказались у изящного дворца.

Вместо размазни, похожей на разлитый бензин, вся стеклянная поверхность теперь напоминала калейдоскоп.

По мере того как мы двигались ко входу, она видоизменялась, демонстрируя новый восхитительный узор.

Поднявшись по стеклянным ступеням, охранник протолкнул меня внутрь, а сам, отряхивая руку, развернулся и, не прощаясь, спустился вниз.

Кто-то осторожно взял меня под локти и потащил внутрь.

“Бац”.

Пятками ударяясь о дверные косяки, я пытался обхватить руки тащивших меня людей.

Кожа, как туго обтянутая капроновыми колготками, выскальзывала из захвата.

“БАЦ”.

Ай, да пофиг… Перестав сопротивляться, я повис мешком. Пусть они спины напрягают.

Оставляя позади длинный коридор из матового стекла и стали, я поглядывал на мигающие стены.

В них то показывались, то снова исчезали окна, отдалённо напоминающие иллюминаторы в самолётах.

Поворот, опять дверной косяк “БАЦ”.

Сколько же тут дверей?

Пройдя ещё несколько метров, два бугая остановились.

Дверь, пикнув, открылась, и меня, как шар для боулинга, запульнули внутрь.

Проскользив задницей по полу, я больно затормозил затылком об стену.

Пустое отверстие в двери, пикнув ещё раз, вмиг сравнялось с матовыми стенами.

Потирая ушибленное место, я оглядел крохотную на вид комнату.

Опять никаких ламп. Стены из точно такого же материала, как и всё в этом здании, напоминали душевую кабину.

На матовой поверхности возникла рябь, как после брошенного в озеро камня.