- Гестационный срок…? – спросила одна из врачей и, взяв в руку допплер*, приложила его к моему животу.

- 38 недель.

- Безводный период?

Допплер скользнул по моему животу, оглашая помещение громким шипением, напоминающим звук помех в эфире радиостанции.

- Не более четырех часов.

- ЧСС** плода?

- Менее 110 ударов в минуту, - отрапортовал мужчина.

- Плохо…, - врач нахмурилась, - А особенно плохо то, что я вообще ничего не слышу.

- Что с моим ребенком? – прошептала я, со страхом взирая на врача.

- Попробуем по-другому…, - пробормотала она, не ответив на мой вопрос.

Вооружившись акушерским фонендоскопом, женщина склонилась ко мне.

- Брадикардия, - спустя несколько секунд произнесла врач, - Срочно в операционную!

- Что… Что происходит? – я всхлипнула, умоляюще смотря на женщину.

Два санитара ухватились за ручки каталки и вывезли меня из смотровой. Колеса каталки загромыхали по полу.

Холодный яркий свет расположенных на потолке ламп, расплывался огромными светящимися пятнами в моих глазах, наполненных слезами.

Я никогда не верила в бога, никогда не просила его ни о чем и скептически относилась к людям, которые придерживались иного мнения, относительно существования высших сил.

Но в те страшные минуты, впервые в жизни я молилась и просила всевышнего спасти моего ребенка.

«На тонущем корабле нет атеистов»… В тот день я, как никто другой, была согласна с этим утверждением…

РУСЛАН

- Все будет хорошо! Слышишь?! – прорычал Ратмир, до побелевших костяшек сжимая руками руль.

- Если бы все было хорошо, - глухо ответил я, - Она бы позвонила.

- Да хватит нагнетать, черт возьми! – заревел брат.

Я уставился на дисплей мобильника, а потом вновь набрал номер Марины.

- Абонент временно недоступен или находится вне зоны действия сети…, - монотонно произнес робот, наверное, уже в сотый раз за последние пару минут.

- Почему она не послушала меня? Зачем поехала в аэропорт? – прохрипел я, утопая в глухом отчаянии с примесью злости на жену.

Водитель встречного автомобиля засигналил, когда Ратмир совершая обгон, заставил его выехать на обочину, чтобы избежать столкновения.

- Абонент временно недоступен или находится вне зоны действия сети…, - вновь разлился по салону машины женский голос.

- Да хватит уже! – потерял терпение брат и, выхватив мобильник у меня из рук, особо не церемонясь, швырнул его себе за спину.

- Послушай…, - Ратмир глубоко вздохнул, - Давай мы попытаемся успокоиться и взглянуть на ситуацию без излишних эмоций.

- Без излишних эмоций…? - изумленно переспросил я, а потом сжал челюсти, сверля брата разъяренным взглядом, - Моя беременная жена попала в аварию! И я не знаю, жива ли она вообще! А ты предлагаешь мне успокоиться?!

- Прости… Я глупость сморозил, - сник Ратмир, признавая мою правоту, хотя, в любой другой ситуации обязательно вступил бы со мной в перепалку, не преминув наградить меня парой нелестных эпитетов.

- Если бы я мог прожить этот день сначала…, - произнес я, ощущая, как сердце тоскливо сжимается в груди.

- Телефон мог просто разбиться, - предпринял Ратмир очередную попытку объяснить пугающее молчание Марины.

- Она бы нашла способ сообщить мне о том, что с ней все в порядке, - ответил я, не отрывая взгляда от замаячивших вдали корпусов перинатального центра.

АНЖЕЛИКА

- Руки в стороны! – скомандовала медсестра.

Придав моему телу вид распятого на кресте Иисуса, она принялась привязывать мои запястья к подставкам, расположенным по обеим сторонам моего тела.

- Зачем вы меня связываете? – изумилась я.

- Чтобы вам вдруг не пришло в голову помочь врачам на операции, - насмешливо ответила девушка.