Отец достал бумажку и, хмыкнув, прочитал её.

– Неделю назад нашёл? Дату-то чего новую не поставил, чучело? Вас же учат, чтобы вы каждый день новые бумажки писали, что якобы нашли ствол. А вам лень. Эх вы, идиоты. Ну вот и попался ты нам, Барсук.

Этого Барсука я видел мельком один раз, в казино, он там был вместе с Сафроновым и Мишей. Но самого кандидата в мэры и Миши, которого я искал, сегодня среди задержанных не было. Сафронов, оказывается, вообще уехал из города, хочет себе алиби обеспечить, хитрый гад. Где второй – никто не отвечал, но все косились на дверь в подвал.

Там уже были наши, оказалось, что в подвале у сафроновских ребят было небольшое общежитие. Поставили несколько двухъярусных кроватей, тумбочки, здесь же хранили вещи. Уже понятно, среди местных Сафронов ещё мало кого собрал, весь костяк банды он привёз откуда-то, а иногородним требовалось где-то проживать.

Пока здесь не так много людей, на некоторых кроватях даже матрасов не было, просто торчали голые пружины. Но некоторые койки уже явно обжитые. Есть тумбочки, на каждой лежат стопки книг. Наверняка всякая нацистская литература, на одной я заметил свастику, такие книги ещё не запрещались. Читают, значит, по указке своего хитрого босса, который сам-то слинял при первых признаках опасности.

– Миша Зиновьев, – произнёс я. – Где его место?

Единственный оказавшийся здесь постоялец, лежащий на полу парень в майке, кивнул в сторону маленького окошка, где стояла отдельная кровать. На ней лежала спортивная сумка.

– Это его шмотьё, – пояснил парень с пола.

Замок был закрыт, я потянул за молнию, расстегнул и посмотрел внутрь. Так, носки, майки, свитер, трусы, тренировочные штаны, пара банок тушёнки, половина батона и плавленный сыр в фольге. На дне лежала книга с чёрной обложкой и без названия, какие-то платки и гнутая алюминиевая ложка. Всё скидали как придётся, или Миша торопился, или сумку вообще собирал кто-то другой.

Лежащий парень подтвердил, с опаской глядя на стоящего рядом с нами собровца, что сам собирал всё из квартиры Миши, потому что сам Миша должен был срочно куда-то уехать и домой попасть не успевал. Но что брать, парень не знал, поэтому просто вывалил всё из тумбочки и принёс сюда, чтобы шеф сам передал это беглецу.

Ну понятно, Сафронов хотел отправить подопечного подальше, чтобы тот случайно не выдал планы банды. Но куда – пока вопрос.

Я хотел уже было прекратить осмотр, но вдруг заметил кое-что интересное. Среди вещей лежали старые чёрные перчатки, не кожа, кожзам, ободранные и дешёвые, уже с дырками. Явно положили по ошибке, смели до кучи. Я их достал и присмотрелся.

Так, кое-что интересное было – на указательных пальцах что на левой, что на правой не просто дыры, а ровные линейные протёртости, как порезы. Ножом? Нет, их прорезала проволока… или струна.

Да, точно!

Обе перчатки я положил на кровать. Да, подходит, если кто-то душил, держа струну, через эти перчатки, и душил сильно, то такие следы могла бы оставить струна. Материал дешёвый, его легко повредило, вот и на пальцах остались следы.

Но надо копать дальше. Я вывалил вещи из сумки на кровать. Книга распахнулась, один листок выпал на пол, я наступил на него, чтобы не улетел от сквозняка. Из шмоток выпал жёлтый футляр от очков, я его раскрыл… и похолодел.

Там лежала свёрнутая струна, металлическая, очень плотная, но гибкая. Для гитарной слишком толстая. Осторожно, чтобы случайно не повредить улику, я закрыл футляр. Надо унести Кириллу на экспертизу.

И только потом я подобрал выпавший из книги листок. А вот теперь меня будто огрело кувалдой по башке.