– Ну, теперь твоя стая – я и Ливиан.

– Это другое.

– Одна мудрая волчица как-то сказала мне, что оборотни не выбирают свою стаю. Это стая выбирает их. Так, как следопытов выбирает голос.

– Красивые слова, в которых нет ни капли смысла. Мы разные, Деон.

Бог-следопыт выпил свой кофе одним глотком и поставил чашку на песок.

– У нас больше общего, чем ты думаешь. Мы оба – чужие среди своих. Нам обоим боги преподнесли дар, с которым не так-то просто обращаться. И у нас есть целая жизнь для того, чтобы обучиться этому искусству.

– Нет у меня никакого дара. – На ее ресницах заблестели слезы. – Боги прокляли следопытов голосом, а меня – отсутствием способности к обращению. Какими бы словами мы это не называли, разговорами ничего не изменишь.

Деон достал из нагрудного кармана рубашки смятую пачку сигарет и предложил собеседнице. Та покачала головой.

– Спасибо, не курю.

– Как знаешь. – Он щелкнул зажигалкой и с наслаждением затянулся. – Зачем, по-твоему, богам проклинать тебя?

– Откуда мне знать. Они же боги. Их пути неисповедимы. Если они приняли какое-то решение, оно правильное. Ты же сам бог. Разве ты не проклинаешь следопытов, награждая их голосом?

– Следопыты не выбирают голос при рождении, но это еще не означает, что они о нем не просили.

– Что ты имеешь в виду? – не поняла Летисия.

– Каждая душа до рождения задает себе вопрос: какой опыт я хочу приобрести в этой жизни? Что мне хочется понять, чего я хочу достичь? Обычно души просят одно и то же. Испытать настоящую любовь, родить здоровых детей, обзавестись состоянием, пережить головокружительные приключения. Но некоторые души выбирают другой путь. Они говорят: я иду в этот мир для того, чтобы служить. Я приму любой опыт, который мне уготовили творцы. Таким душам мало обычных уроков, и боги дают им по-настоящему серьезные испытания. Только тот, кто прошел через огонь, может посвятить себя служению, полностью открывшись и доверившись уготованному пути.

Волчица поднесла к носу чашку с кофе и вдохнула его аромат.

– Именно об этом и просили души, которых в итоге сделали богами, верно? – спросила она.

– Да, в том числе. Но мало кто из нас оказался готов к тому, чтобы достойно идти по этой дороге. Служение – тяжкая ноша. Ты должен думать о своих жрецах, но не забывать и о себе. Кто-то – как ваша Семирукая Богиня, или Великая Богиня, которой поклоняются жрецы сладострастия – нашел баланс. Что до первых богов… некоторые из нас больше люди, чем боги. Но не думаю, что в этом есть что-то дурное. У благородного воина Анигара свой путь, а у следопыта Деона – свой. Наказание, полученное на том суде, было серьезным и повергло нас в отчаяние, но что оно, если не очередной урок? Ливиан прав. Мы должны были через это пройти и понять.

– Понять что?

– Боги не проклинают. Они всего лишь показывают тебе, как вернуться на правильный курс.

– Интересно, и что же Семирукая Богиня хотела сказать мне, лишив способности обращаться в волчицу?

Бог-следопыт сделал очередную затяжку, выпустил дым через ноздри и, бросив сигарету на песок, потушил ее носком дорожного ботинка.

– Я могу рассказать, но ты не сможешь понять. Пока что не сможешь. Должно пройти время… ты должна пройти собственный путь.

– Это связано с Ливианом, не так ли?

Деон прищурился, наблюдая за мелькавшими вокруг костра искрами.

– Богам было угодно свести нас вместе, а они не принимают случайных решений.

– Ты дорога ему. Это все, что я могу сказать сейчас.

– Дело в пророчестве, верно? Я должна была найти Лилит и стать… кем я там стала? Медиумом? Существом, посредством мыслей которого она будет общаться с вами? Смысл всего этого заключается в том, чтобы помочь вам восстановить былую силу?