Такие ожоги, как у него, обычно заживают за три-пять недель. Конечно, останутся шрамы, но было бы хуже, если…

– Возьми себя в руки, Сьерра, – произношу самую бесполезную фразу всех времен и народов, радуясь, что нахожусь в лифте одна. – Ты врач. Человек пострадал, ты оказала ему помощь, на этом все. Ты сделала свою работу. В отделении неотложки ты и не такое видела, поэтому возьми себя в руки.

Дзинь!

Выйдя из лифта, спешу в главный корпус, чтобы не опоздать к началу смены. У меня потеют руки, а сердце колотится так, словно я пробежала марафон.

Захожу в раздевалку. Коллеги, готовясь к дежурству, переодеваются и разговаривают.

Встав перед своим шкафчиком, делаю глубокий вдох, чтобы справиться с подкатывающей к горлу тошнотой и отогнать мысли о Митче, о взрыве.

Вот и все.

– Вот и все, – повторяю и вздрагиваю, когда кто-то рядом неожиданно спрашивает:

– Что все? Твоя смена? А я думала, мы сегодня дежурим вместе.

– Черт, Мэйси! Ты меня напугала!

Взглянув на нее, вынуждена признать, что в отличие от меня она выглядит неплохо – несмотря на отсутствие макияжа, о чем говорят многочисленные веснушки на ее лице. Ярко-красные очки, розоватые щеки, волосы собраны в небрежный пучок. Цвет ее волос всегда напоминал мне черный кофе, в который капнули немного молока.

– Извини, я не хотела. – Она поднимает руку, в которой держит потрепанную книгу. Похоже на детектив или триллер, но названия разобрать не могу. – Я читала и теперь готовлюсь к смене. Хотела поздороваться и спросить, как дела. Ты выглядела немного рассеянной и… – Она пожимает плечами. – Последние дни были тяжелыми.

– Да, знаю. – Пока мы разговариваем, я надеваю тунику. Халат остается в шкафчике – сегодня обойдусь без него. Понятия не имею, почему Лора так любит халаты… Меня они раздражают, я ношу их только во время обходов, чтобы произвести хорошее впечатление на главврача.

– Лора сегодня работает? – спрашиваю, потому что не успела посмотреть расписание.

– Думаю, нет. Кажется, она взяла еще один выходной и выйдет только завтра. Говорят, доктор Брукс чувствует себя намного лучше, а доктора Райса вообще выписали.

– Йена выписали? – переспрашиваю удивленно и, убрав пейджер в карман, запираю шкафчик.

Мэйси кивает:

– Да. Но это еще не все: он уже вернулся к работе.

У меня вырывается смешок. Йен спятил. Судя по всему, он не только вырвался из плена демонической медсестры Тори и выписал себя сам, но и решил пойти дальше. Кто бы мог подумать, что это возможно.

– Что у него было? Легкая черепно-мозговая травма, синяки и ушибы? Не прошло и четырех дней! Он должен отдыхать. Я думала, его освободили от обязанностей?

Вот же сукин сын. Наверное, я так бешусь из-за того, что Йену разрешили выписаться и вернуться к работе, в то время как меня почти заставили взять дополнительный выходной, чтобы прийти в себя.

– О ком речь? – интересуется Зина, присоединяясь к нам.

– О Йене, – отвечаю и пересказываю то, что узнала от Мэйси.

– Я не удивлена, – посмеиваясь, говорит Зина. – Рада, что все пострадавшие идут на поправку.

«Похоже, Зина снова в норме», – думаю я, наблюдая за ней. Может, спросить, как она справляется? Но расскажет ли она правду?

– И еще кое-что, – взволнованно продолжает Мэйси, вырывая меня из размышлений. – Митч, наверное, уже пришел в сознание. Через несколько недель ожоги затянутся настолько, что можно будет снять бинты и выписать его.

При упоминании Митча у меня перехватывает дыхание. Не хочу думать – ни о нем, ни о его ранах, которые медленно превращаются в шрамы.

– Отлично, – отвечаю отрывисто, завершая разговор. – Быстрее, Мэйси, а то опоздаешь. Я пойду. Скоро увидимся.