«Это ещё что за безобразие? Она же ребёнок! Девчонка ещё на собаку банты вяжет, а они собрались отдать её какому-то мужику? Отсутствие горячей еды, это, конечно, плохо, но защиту прав ребёнка никто не отменял! Ну, я им устрою...»

— Вы оказались столь безответственны, что потерялись. Ваш бедный отец гнал лошадей всю ночь! Что, если бы его разорвали дикие звери? Мне жаль, принцесса, но я вынуждена применить самые строгие меры. Во благо, дитя моё, во благо! Прошу за мной — в подвал.

Плечики вздрогнули, кулачки сжались, но принцесса ничего не ответила.

Наплевав на этикет (кем бы ни была эта дама, я — ведьма, мне можно), шагнула вперёд, загораживая собак и принцессу.

Кекс и Баяка (прости, Баязет, но ты сама виновата. По-другому большую, грозную собаку, что даже не попыталась защитить свою хозяйку, я назвать не могу), тесно прижавшись друг к дружке, подбадривали выразительными взглядами.

Те, чьё сердце не трогают глаза собачьи, находятся под мощным заклятием очерствения, потому как выдержать это практически невозможно! Отдашь всё: блинчик, колбаску, оденешься и пойдёшь гулять в пять утра. Под дождём. Даже если вчера посидели с подружками. А так как я под вышеупомянутым заклятием не была, то... Едва сдержалась, чтобы не расхохотаться.

— Добрый вечер, — улыбнулась я, выбрав режим: «общаюсь с сумасшедшими родителями, что пришли в школу скандалить с включёнными камерами своих телефонов».

Подобного, к сожалению, с каждым днём становилось всё больше. Так пригодится же мой опыт!

— А это ещё кто? — презрительно поджала губки дама.

Я склонила голову и представилась:

— Ведьма. Его величество, король Стефан, предложил мне погостить во дворце.

— А... Оборванка из леса волшебного, что безутешный, рассудком тронувшийся Стефан...

— Получается, что так, — поспешила я улыбнуться.

Может, моё откровенно невраждебное поведение успокоит эту ненормальную, говорящую стихами? Интересно, её тоже кто-то проклял? С таким характером... Не удивительно. Наверняка эта дамочка нагрубила той нищенке, и та, проклиная королевство в целом, кое-что добавила, так сказать, в индивидуальном порядке.

Неожиданно я пожалела о том, что у меня самой сейчас нет камеры. Когда король вернётся, ему будет очень полезно показать некоторый материал на даму, которая, видимо, была его любовницей.

— Идите в свои комнаты, — процедили мне, перестав рифмовать и витиевато выражаться.

Неужели это я её избавила от недуга? Если так, то это вышло совершенно случайно, потому как я вовсе не собиралась тратить свою колдовскую силу на всяких там невежественных женщин. Я хочу добиться того, чтобы здесь можно было готовить по-человечески, а эта... Мешает нам со Златой экспериментировать!

— Его величество ничего не упоминал о том, что намерен ограничивать мою свободу передвижений, — нахмурилась я.

— И очень зря.

— Что же касается принцессы, боюсь, вышло некоторое недоразумение. Злата была в собственных покоях.

— Если бы она была там, не подняли бы тревогу. Король не носился бы по ночным дорогам в поисках дочери.

— Может быть, нам всем стоит дождаться короля?

— Стража! — крикнула дама, устав от моей дипломатии.

За кухонной дверью загрохотало.

— Да, ваша милость.

— Принцессу и ведьму — в подвал.

Стражники нахмурились. Вопросительно посмотрели на Злату, но девочка даже не шелохнулась, опустив плечики и уставившись в пол. Почему она молчит? Почему не прикажет? Она же... дочь короля? Дети не должны по ночам сидеть в подвалах, тем более ни за что!

Я с трудом подавила возмущение, решив, что сначала дождусь конца этой истории. Сначала нужно разведать, что у них тут творится. Дождаться короля. А уж потом.