Когда ей помогли собрать волосы в тугой узел и украсили парой крупных заколок, Талира уже успокоилась и дышала медленно и размеренно. За последние годы во дворце она повидала немало интриг, страстей и предательств. Она видела, как казнили неугодных и как пропадали без следа те, кто мешал на пути кому-то из больших людей.

Только теперь Талира и сама была таким подобна — месяц назад она убила невинного только ради того, чтобы снять с себя подозрения. И теперь что-то отгорело: после затяжной болезни, что едва не свела в могилу, она пришла в себя иной, будто часть души потеряла. И больше не билась тупая боль внутри, да и сожаления... что же, и для них не осталось места.

Талира расправила смятый клочок бумаги и, дойдя до секретера, в котором хранила в потайном ящике самую большую ценность — дневники прабабки, известной виконтессы Вильмонт да Кассилья — вложила обрывок между исписанных листов. Прабабушка с малых лет была для неё примером, ведь она получила свой титул от императора, причём это был не "титул учтивости" за удачный выход замуж — она рано овдовела — а её собственная заслуга в деле освоения дальнезападных областей за рекой Орсой. А ещё она была одной из изобретательниц хранения продуктов в жестяной таре. Талира часто перечитывала её дневники и не переставала преклоняться уму, силе воли и талантам своей прабабушки. Таким примером хотелось восхищаться.

Чтобы окончательно обрести спокойствие, Талира, тщательно заперев ящик, ненадолго вышла на балкон дворца. В столицу со всей страны по-прежнему стекались нестройные толпы новобранцев и повсюду на площадях наскоро обучались военному делу, порты спешно укреплялись инженерами. У Железного холма был выставлен лагерем гвардейский отряд под командованием генерал-майора Даэйроса. Улицы заполняли лязги металла, крики солдат и суета обычных горожан, спешивших по своим делам.

Проходя по открытой длинной галерее, Талира вдохнула прохладный влажный воздух и невольно задержалась взглядом на панораме города и горах вдалеке. И ощутила, как любит эту страну и что не позволит своре жадных до денег и почестей людишек растащить её на части. Она сохранит Иввар таким же могучим, каким оставил его император Мэйвис, её законный супруг, да подарит Покровитель ему вечную благодать и покой. Несмотря на тяжёлый характер почившего императора, его реформы и умелое руководство всё же вернули Ивварской Империи прежнее влияние и уважение в мире. И она продолжит его дело.

Войдя в зал, где за обеденным столом уже восседали все названные служанкой люди, Талира обвела присутствующих взглядом и чуть склонила голову в ответ на приветствия. Для полного Совета не хватало только вице-канцлера...

— Приятного аппетита, господа.

Канцлер Остальф и тайный советник Мэсси, занятые тихим разговором, — те, с кем совсем недавно обсуждали вмешательство в войну западных соседей, — ответили скупо, но вполне доброжелательно.

— Приятного аппетита, Ваше Величество, — мягко произнёс Эван, когда Талира опустилась на своё место напротив него.

Дождавшись императрицы, присутствующие не торопясь приступили к еде. Нужно было немного привести в порядок мысли после найденного письма. Талира отвлеклась на холодные блюда с закусками и благодарно кивнула слуге, наполнившему бокал. Мерно застучали приборы о фарфоровую посуду, а Талира откусила кусочек сыра и взглянула на генерал-фельдмаршала.

— Я смотрю, сентар Ильяс, вы отчего-то напряжены. Или еда вам не по вкусу?

— Признаться честно, Ваше Величество, я не большой знаток вкусной еды. Главное — чтобы её было достаточно, — улыбнулся Ильяс, но напряжённое выражение не покинуло его лица.